Нина Морозова, Юрий Морозов
Против течения
От составителя
Нет ничего загадочнее, трагичнее и безжалостнее, чем Время. Но оно порою является носителем некой справедливости, потому что оставляет то необходимое и важное для мировой культуры, что нужно для сохранения светлых сторон человеческой души.
Не совсем верно было бы сказать, что эта книга — воспоминания современников о рок-музыканте Юрии Морозове. Конечно, Юрий — один самых значительных культуртрегеров второй половины XX века, более всего музыкант и звукорежиссёр. Рок-музыка как символ молодёжного движения и протеста 69-70-х годов органично вошла в музыкальную культуру альбомов Ю. Морозова своей светлой стороной, так же как творчество Beatles, Rolling Stones, Jimi Hendrix, Led Zeppelin, Чеслава Немена, Cream, Eric Clapton и многих других музыкантов, которых ценил Юрий.
Но музыка являлась лишь частью многогранной личности этого человека. Ведь он прекрасно разбирался, например, в любой технике (не только в области звукозаписи, но даже в ПВО, в электронике — он был высококлассным специалистом везде, где работал и с чем имел дело). Что касается звукорежиссуры, то, наверное, не зря на Санкт-Петербургской студии грамзаписи с 2006 года проводится Конкурс звукорежиссёров имени Юрия Морозова.
Юра любил живопись и разбирался в ней. Он сам придумывал все композиции для оформления своих альбомов, а я и другие художники принимали в этом участие, в основном, как исполнители задуманных им композиций.
Литература, проза и поэзия — это вторая часть творческой жизни Юрия. Его можно назвать и русским прозаиком нашего времени.
Эта книга, прежде всего, обращена к тем, кто знает и ценит творчество Юрия Морозова. Но я думаю, она будет интересна прогрессивной части молодого поколения. Ведь это рассказ о жизни и творчестве замечательного человека, который весь свой земной путь выстроил как поиск истины и смысла бытия.
Книга «Против течения» построена следующим образом. В первой части, которая так и называется «Против течения», располагаются воспоминания современников, в основном людей хорошо знавших Юрия, о нём. Среди них — люди немолодые и молодые, но одинаково интересные своими неповторимыми судьбами, связанными с культурой нашей Родины. И это не только воспоминания о Ю.М. — это своего рода документ времени, нашей жизни второй половины XX века, более всего — его последней четверти.
Помимо воспоминаний в книгу вошла «Авторская дискография» магнитоальбомов до 2000 года с ремарками Юрия о создании этих альбомов, о людях, принимавших участие в них. Включена и «Авторская ремастированная дискография на 46 CD», о которой очень интересно и информативно написал в своей статье о Морозове Борис Алишов, который после 2006 года проделал титаническую работу по оцифровке обширного бумажного и видеоархива Юрия и Нины Морозовых, переведя всё на компакт-диски.
Вторая часть нашей книги называется «В городе низкого солнца». В неё включены все ранние рассказы Юрия Морозова. И хотя в 90-е годы сам автор относился к ним с некоторым снисхождением и лёгкой иронией, потому что считал по-настоящему профессиональным и зрелым только созданное им в литературе в более поздние годы, однако я убеждена, что читатель оценит чистоту, высокую романтику и глубокую поэтичность этих рассказов.
К настоящему времени из литературного наследия Юрия Морозова неопубликованными остаются сборник песен, которому сам автор дал название «Северный певец», а также философский трактат «Песня силы», написанный им в 1981 году.
В книге много фотографий, отображающих жизненные этапы Юрия Морозова, людей, с которыми он был близок и которые принимали участие в создании его альбомов.
Иллюстрации к части «В городе низкого солнца» выполнены мной в 70-е годы по замыслам Юрия. Они входят в наши самодельные рукописные книги, которые с большой тщательностью собирал и «монтировал» автор.
В заключение хочу выразить мою бесконечную благодарность всем, предоставившим материалы для этой книги.
Против течения
Воспоминания о Юрии Морозове
Марина Капуро
Талант Юрия Морозова и его человеческие качества неотъемлемы друг от друга. Это был просветлённый человек с Божественной энергией. Мне было легко с ним общаться и работать. Такие качества могут привести только к хорошим результатам. Сама жизнь расставляет всё на свои места. Я счастлива, что Юра оставил светлый след в сердцах благодаря своему таланту и гуманизму. Имя Юрия Морозова всегда ассоциируется с прекрасной музыкой.
Я познакомилась с Юрой, когда мне было 17 лет. Мы с сестрой пришли на прослушивание в группу «Яблоко». Юрий Берендюков взял нас в ансамбль. И уже в 1979 году мы выступали на рок-фестивале. Там были такие группы, как «Россияне», «Аквариум», «Земляне», «Кронверк» и др. Мы же пока были без названия. Пели и «Зал ожидания». Сначала эту песню исполнял Ю. Берендюков, а мы должны были делать бэк-вокал. К этой песне у меня особое отношение, она глубокая, духовная. Существует как бы второй план песни. Это песня символ. Слова к ней написал Юрий Морозов. И мы все его заочно уважали.
У Ю. Берендюкова раньше была группа «Акварели», а до неё «Ну, погоди!», которая исполняла рок- музыку и композиции Хендрикса.
Через некоторое время песня «Зал ожидания» стала моей сольной. Юрий Берендюков доверил её исполнение мне. Потом Ю. Морозов записал меня в студии с наложением голосов.
Юра понравился мне с первого взгляда. Я увидела в нём единомышленника, человека, которого сформировала любовь к музыке. Мы часто записывались у него в студии, с увлечением и огромным интересом смотрели, как он работает. Это было в аппаратной студии «Мелодия» в Капелле. Там стоял швейцарский восьмиканальный магнитофон «Studer» с широкой лентой. Дома у нас тогда были четырёхканальные магнитофоны, а здесь — широкая лента, мерцающий пульт управления, словно происходит всё в космосе, а за пультом — Юра Морозов.
Он успевал всё — записывать и других музыкантов, и себя. Он поднимался в зрительный зал капеллы и устанавливал замечательные ноймановские микрофоны. Акустика — шикарная. Голос прекрасно звучал в зале. Записи проходили и в аппаратной. Наша работа казалась погружением в другое измерение благодаря присутствию Юры, его душевности, интеллекту.
В те годы Питер казался каким-то призрачным, обшарпанным. Одним словом — период застоя. И мы уходили в мир музыки, в творчество. Возникало движение, которого не было в обыденной жизни. Люди тогда выглядели ещё более озабоченными, чем сейчас. Но мы чувствовали и знали, что на космическом
