помолчала минуту, продолжила.
Вспомнилось: «Может быть, вы меня и не поймете, но Осин меня больше не интересует. Я вычеркнул его из своей жизни, и счастлив, и горд, что сумел освободиться от этого человека. Он был для меня болезнью, Слава Богу, теперь я здоров». Тогда Валерий Иванович не понял о чем идет речь. Сейчас истина начала проясняться.
— Стоит появиться рядом Осину и Андрей, — продолжала Нина, — неглупый в сущности человек, трезвомыслящий и рассудительный, теряет голову, превращается в счастливую собачку, дождавшуюся хозяина. Когда Виктора нет рядом, Андрей или раздражен, или находится в ступоре, в этаком полусонном аморфном состоянии. Он живет только в присутствии Осина, остальное время страдает в разлуке, мучается и мучает нас дочкой.
Нина говорила правду, ручательством которой была глухая тоска в серых глазах.
— Будь Виктор человеком честным, порядочным, умным, с этим можно было бы как-нибудь примириться. Но Осин — сексуально озабоченный идиот, который живет только ради удовольствия. Он — банальный извращенец, вечно выискивающий кого бы, простите, трахнуть.
— Вы очень строги, — предположил Круглов. — Возможно, ребята просто дружат по-настоящему. Или напротив, влюблены друг в друга. А вы сразу: маньяк, извращенец! Зачем предполагать самое худшее?
Нина шевельнула губами. Она хотела что-то сказать, но заметив внимательный взгляд Круглова, сдержалась.
— У Андрея есть фотография, — продолжила глухо, — на фоне скалы, раскинув руки в стороны, в узехоньких плавках стоит Виктор. Он почти голый. Лоскут ткани, плотно облегает причинное место, две тесемки тянутся по бедрам. И все. Море в пенных всплесках, суровая твердь скалы и сильное мужское тело. Не правда ли, отличный подарок другу?
— Значит они — любовники. — Валерий Иванович, наблюдавший мужские пары по тюрьмам и лагерям, полагал дружбу и любовь единственными формами общения.
У Нины снова дрогнули губы. Она ругается, сообразил Валерий Иванович.
— Тому, что их связывает, нет названия, — выдала Нина. — Это игра, в которой два мужика играют в любовь без секса. Витька строит из себя хитрую девственницу, которая обещает и не дает, а мой благоверный терпеливого пускает слюни и облизывается.
— Черт подери, — выругался Круглов. — Неужели такое может быть?
— Не знаю может ли такое быть, но Андрей влюблен в Осина и давно бы плюнул на мораль и физиологию, если бы не боялся огласки и переменчивого Витюниного нрава. Тот в свою очередь с удовольствием бы согласился, если бы, посмел открыто признать себя гомиком.
— Бред какой-то.
— Напротив, все элементарно. Они нормальные мужики с кондовыми устоями. Для них голубые — ублюдки, недочеловеки. Для них сексуальная цель — баба. Но это в общем. А частности воображение моего супруга будоражит идея о близости с Осиным. Тому же неймется из-за того, что существует возможность получить удовольствие, а он не может это сделать.
— Вы преувеличиваете… — не особенно убедительно попробовал Круглов оправдать ребят. И наткнулся на ироничную ухмылку.
— Напротив, я преуменьшаю масштабы ситуации.
— Вы не можете знать наверное.
— Я читала дневник мужа…
Круглов изумленно распахнул глаза.
— И что там? — пробормотал смущенно.
— Бездна интересного, — порадовала любознательная дама. — Почти художественная проза. Если подправить слог, можно публиковать в журнале для гомосексуалистов.
— Безумие. — Валерий Иванович достал сигарету и, прерывая тягостную тему, спросил, — допускаете ли вы, что Андрей мог мстить Виктору?
Нина усмехнулась накрашенными губами.
— Не знаю.
— Не обманывайте меня, — приказал Круглов.
— Хорошо. Два года назад произошла история, после которой Круль пытался повеситься. Он увидел, вернее мы увидели, как Осина пользовали два мужика. Виктор был пьян до бесчувствия, потом, как выяснилось, ничего не помнил, но тогда проявлял рвение недюжинное.
Круглов чуть не поперхнулся:
— Подробнее, пожалуйста.
Нина тоскливо посмотрела по сторонам.
— Мы праздновали на даче день рождения одного из наших приятелей. Собралась отличная компания, было весело, шумно, пьяно, свободно. Пары то и дело уединялись. В какой-то момент Андрею приспичило и он потащил меня в кусты. Возвращаясь в дом, мы увидели что Витькин джип ходит ходуном, в распахнутых дверях белеет обнаженный мужской силуэт. Характерные движения и громкие возбужденные стоны исключали варианты. Я сказала: давай, подойдем, это должно быть интересно. Андрей нехотя согласился. Весь вечер Осин обхаживал пышную брюнетку, которую привезли два кавказца. Мы ожидали увидеть в машине ее и Виктора. Однако на разложенных диванах разместилась вся четверка. Девка была внизу, над ней по-собачьи, на локтях и коленях стоял Осин. Сзади него пристроился один тип. Спереди — другой. В салоне горел свет и кто кого как ублажает видно было отлично. Девка делала Витьке минет, один мужик наяривал его в задницу; второй, пока Осин сосал ему член, шарил между женских ног.
В довершение эффекта мы подоспели к самой кульминации. Компания сработала с ювелирной точностью. Мужики кончили одновременно. Оба в Виктора. Его даже выгнуло от собственных прихлынувших эмоций и чужой спермы. Дамочка управилась минутой позже. Витька взвыл от накала страстей и завизжал истошно.
Услышав вопль, Андрей вздрогнул, шагнул вперед и замер, словно окаменел в мгновение. Я ужаснулась. На муже лица не было. Как же! Виктор дал мужику. Но не преданному и верному другу, а другому, случайному человеку. «Убить его мало», — безадресно прошептал Андрей. На следующий день он, едва продрав глаза, спросил: «Витьку вчера в правду … или мне это померещилось? Я сдуру возьми и ляпни, в правду, в правду. И давай, смаковать подробности. Андрюша выслушал все, заперся в ванной и попытался повеситься. Я топором взломала дверь и, слава богу, успела вовремя. Нахлестала по щекам, обозвала пидором недобитым, накормила успокоительным, спасла в общем».
Круглов отметил: рассказывая о грехопадении Осина Нина не жалела ни красочных деталей, ни ярких подробностей. Попытку же самоубийства мужа легко уместила в перечень глаголов: выслушал … попытался … взломала … успела …спасла… Несоизмеримые события требовали и различия в изложении?
— Вам жаль Андрея? — спросил Валерий Иванович.
— Мне давно никого кроме дочки не жалко. Андрей вызывает у меня только отвращение, — выдохнула Нина.
— Зачем же вы живете с ним? — удивился Круглов.
— Разве это жизнь? — в свою очередь удивилась женщина.
Крыть было не чем. Если невозможно быть счастливой, какая разница с кем быть несчастной?
— Кто следующая пара? — Валерий Иванович ждал, что Нина поспешит описать свой роман с Осиным. И ошибся.
— Андрей и Галя, — прозвучала новая тема. — Они познакомились случайно и сразу обнаружили родство душ и интересов. Оба — закоренелые догматики и корыстолюбцы; оба — великие моралисты; оба — скучные и нудные особы. «Работай до седьмого пота, копи деньги, веди себя примерно, кушай кашу по утрам, и будет тебе счастье» — втолковали им папы с мамами, вместо того чтобы научить думать.
— Разве плохо быть трудолюбивым и честным человеком? — праздно полюбопытствовал Круглов.
— Хорошо. Но честным и трудолюбивым противопоказано общение с оболтусами вроде Осина. Он — стихия, анархия. Он жаждет только удовольствий. Если бы Галя поняла это много лет назад, она бы растила детей не с Викторм, а с Крулем.
— Она бросила Андрея ради Осина? — сложил два и два Валерий Иванович.
