сеанса он пожмет твою руку и скажет… какую-нибудь глупость… И ты снова вернешься в свой дом, в свою комнату…
— На чердаке я чувствую себя прекрасно! — сообщил Илья.
— Ты не хочешь мириться с папой?
Илья не ответил.
— Ну хорошо, объясни мне, чего ты от него добиваешься? — спросила Галина Васильевна, остановившись. Илья тоже остановился.
— Я хочу, чтобы он отдал людям то, что у них отнял, — ответил он спокойно и твердо.
— Каким людям? — не поняла Галина Васильевна.
— Этим. — Илья указал взглядом на прохожих — мать и сын находились в центре города, на людной улице Ленина.
— Но они… не просят, — проговорила Галина Васильевна, растерянно озираясь.
— Пока не просят… А когда придет время, не попросят — потребуют… Но будет поздно.
Илья озабоченно посмотрел на свои часы, и Галина Васильевна автоматически — на свои.
— И когда, ты считаешь, придет это время? — тихо спросила она.
— Оно уже пришло, — ответил Илья спокойно, почти равнодушно.
Галина Васильевна еще раз внимательно посмотрела на проходящих мимо людей.
— Я согласен помириться с папой, — неожиданно сказал Илья. — Но ты должна за это выполнить одну мою просьбу.
— Какую?
— Седой должен быть уволен.
— Седой? — не поняла Галина Васильевна.
— Нилыч.
— Нилыч? За что?
— Я знаю — за что.
— Но он… практически член нашей семьи. Он спас папу от неминуемой гибели. — Галина Васильевна недоумевала.
— Значит, тогда я не член вашей семьи, — сказал как отрезал Илья.
На противоположной стороне улицы появилась Анджела Дэвис. Илья демонстративно посмотрел на часы. Сделав виноватое лицо, девушка побежала к ним, не обращая внимания на машины. Галина Васильевна переводила удивленный, встревоженный взгляд с сына на мулатку и с мулатки на сына.
— Это… твоя девушка? — растерянно спросила она.
— Она мой товарищ, — строго ответил Илья.
— По партии?
— Да.
Это немного успокоило Галину Васильевну.
— Она будет называть меня Сергеем, не удивляйся, — предупредил Илья.
Мать понимающе кивнула.
— Привет, айда в «Макдональдс», первый урок все равно отменили, — с ходу протараторила Анджела Дэвис.
— Моя мама, — представил Илья.
Галина Васильевна изобразила на лице улыбку:
— Галина Васильевна, можно просто тетя Галя.
— Антонина, можно просто Тоня, — представилась мулатка. — А он на вас ни капельки не похож. На отца, наверно?
— Ты прочитала? — перебил ее Илья.
— Дочитываю, — отмахнулась Анджела Дэвис и обратилась к его матери: — А вы любите ходить в «Макдональдс»?
Галина Васильевна вновь улыбнулась:
— Разве можно это любить?
— Если деньги есть — можно, — объяснила мулатка. — Я вчера бабке говорю: «Дай денег». А она мне: «Иди в проститутки». А я ей: «Иди сама». А она мне кастрюлей по башке — ба-бах! Шишара — потрогайте. — Анджела Дэвис наклонила голову.
Но Галина Васильевна не стала этого делать, лишь спросила:
— Вы живете с бабушкой?
— Живем, — кивнула девушка, сама трогая свою шишку. — Застрелится — буду одна жить.
Галина Васильевна улыбнулась:
— А мама? Папа…
— Мама в Эстонии. У нее там муж и ребенок. Беленький такой. А батя в Африке. По пальмам лазает… — Анджела Дэвис вдруг задумалась, что-то вспоминая, хлопнула себя по макушке, взвыла от боли, потому что попала по шишке, и закричала: — Мне же еще математику надо списать!
Глава девятнадцатая
ПРЕСТУПЛЕНИЕ ДЕТЕРМИНИРОВАНО НАКАЗАНИЕМ
Когда прозвенел звонок на урок и сын ушел в класс, Галина Васильевна уселась на стул у стены в пустом гулком холле, достала из сумки неоконченное вязанье, посадила на нос очки, но, не начав работу, услышала приближающийся дробный стук каблучков по кафелю пола. Из-за угла вышла спешащая на урок Геля с классным журналом под мышкой. Она была в красивых дорогих туфлях и великолепном деловом костюме, хорошо причесанная и со вкусом накрашенная. Тот, кто знал ее раньше, теперь мог и не узнать — жизнь в «царском селе» Гелю преобразила. Она была так хороша, что, рожденная красавицей, Галина Васильевна ей сейчас проигрывала.
Геля замедлила шаг, задумчиво и удивленно глядя на сидящую у стены женщину, и скрылась за дверью класса.
Наклонив голову и глядя из-под очков, Галина Васильевна проводила ее взглядом задумчивым и удивленным.
— Ну что, хулиганы, прогульщики, лодыри, двоечники? — весело и привычно поздоровалась Геля с классом, бросила на стол журнал и заметила сидящего рядом с Анджелой Дэвис Илью. Вскинув брови, спросила: — У нас новенький?
Илья поднялся и представился:
— Сергей Нечаев.
Геля взяла в руки журнал, но Илья предупредил ее вопрос:
— Мы приехали только вчера, я еще не успел оформить документы.
— Приехали — и сразу в школу? Похвально. А откуда, если не секрет? — Геля говорила дружелюбно и чуточку иронично, это была ее всегдашняя манера общения с учениками.
— Из Чечни, — просто ответил Илья.
В Гелином лице появилось что-то скорбное, даже трагическое.
— Садитесь, Сережа, — сказала она тихо.
Во время их разговора Анджела Дэвис тянула вверх руку. Геля улыбнулась:
— Да?
Анджела Дэвис поднялась и ткнула пальцем в значок на своей груди.
— Ну и как вас теперь называть? — с иронией в голосе спросила учительница.
— Анджела Дэвис. — Мулатке явно нравилось ее новое имя.
Геля удивилась:
— Откуда ты знаешь про Анджелу Дэвис?
