Рейн Евгений Борисович родился в Ленинграде в 1935 году. Окончил там Технологический институт. Знал Анну Ахматову; Иосиф Бродский считал Рейна своим наставником. Автор нескольких книг лирики; эссеист. Живет в Москве. Лауреат Государственной премии России. Постоянный автор «Нового мира».
* * * Голые ветки орешника перед моим окном, и земля уже схвачена первым снежком. Шапку надвинь на брови, руки в карманах согрей, если зима наступает, то хорошо бы скорей. Пусть поскорее стемнеет и станет простор светлей, пусть ветер и снег смешаются где-то среди полей. Пусть фонарь по дороге перечеркнет метель, пусть она ходит кругами, как праздничная карусель. Звезды на низком небе зазубрены и легки. Достань из карманов теплые, тяжелые кулаки. Подкинь их вверх и подумай, что дожил ты до зимы, и все, что вокруг темнеет, белеет, на память себе возьми. И свет жилья человечий, и легкий узор под ним… Когда все это минует, ты будешь совсем другим. * * * Первый снег — нелепая погода, точно позабытая тропа, по которой топала пехота, а не городская шантрапа. Он еще сгустится и растает, ибо так положено вовек, потому-то ничего не знает снегом занесенный человек. Тот, кто видел все четыре части, — видел все и ко всему привык, потому-то снежное ненастье падает ему за воротник. Не уйти, не убежать от снега, потому что этот снег — судьба, может быть, прибавить слово «эго»… «Эго-снег» — час Страшного суда. Первое декабря Подслеповатая, дурная Угомонилась ночь Москвы, И я один под утро знаю, Что примешал к своей крови, Что это был игорный случай, Подсказка дьявольского дна, И больше, как себя ни мучай, Мне не покажется она. Под Этной закипала лава, Масон стирал запретный знак, По мановенью автоклава Катился в пропасть «кадиллак». Мне назначалось в долю к бритве — Почти что лезвию «жиллетт» — Ошибку срезать в темном титре, Пожрать себя, как самоед. Свести Денницу и Мессию Хотя б словечком показным И наглой шуткой под ракию Подвинуть толковище им. Быть может, вонью самогона Здесь отыгрался «хеппи энд», И примиренные знамена Склонились и сдались в момент. И на всезнающем экране Дирк Богарт и Сарданапал, К ведру припавшие заране, Пустили петуха в финал.
