Севером Юг обуздать, —здравствуй, смирения гордого идол!Как ни таился, но все-таки выдалсам с потрохами себя.* * *В ночи, то страша раскатами,то молниями глазавысвечивая пернатымидо самого дна, гроза,небесного гнева яркаявозвестница наперед,шары швыряя ли, шаркаяподошвами ли, грядет,неведомому какому-товерна приказу, плашмябросаясь в огонь из омута,в пучину из полымя,над мертвыми, над живущимив оградах и без оград,уча за райскими кущамиотверстый провидеть ад.* * *Языком эзоповым не владея,потому что поздно учить язык,нечестивца, вора или злодеявласть имущих — собственными привыкназывать именами без оговорок,невзирая на звания и чины,сопричастности не деля на сорок,не преувеличивая вины.Обходи меня стороной, прохожий!ибо только ноги тебя спасут, —нет, не человечий на них, но Божийпостоянно я призываю суд,где защитник и обвинитель слитывоедино, свидетель — и тот один,пламенеют гневом Его ланиты,свет сияет истины от седин.Я со древа страха земного зеренне вкушал и не пил боязни водкесарю назло, как бы ни был черенили бел, — иным наполнял живот,посему, дрожащий, как можно прытчеот меня беги, не жалея пят,а не то, напялив личины притчи,за спиною хищники засопят.Тяжелые строфы1 Год от года хор голосов нездешнийвсе слышней и ближе мне, чем земной,жизнь и вещи внутренней, а не внешнейповорачиваются сторонойко вполока зрящему и вполухавнемлющему, — возраст особый духаподоспел и вызрел, оборваласьбудущего с прошлым двойная связь.2Знать не знаю, добрый ли соглядатай,или злой, до времени, до порыпритаясь в углу, в темноте мохнатой,на мои торжественные пирызыркал и облизывался, завистлив,но, незваным гостем на свет измысливзаявиться вдруг по вино и хлеб,он споткнулся, вкус потерял, ослеп.3Кем бы ни был сей из немого мракавыходец, ни жажда его, ни гладда не утолятся вовек, однаков месте светлом, злачном, покойном кладзолотой ему созревает, чтобыдля ненасытимой своей утробынегде приобресть вожделенный плод,а меня б оставить в покое, вот.4
