* * * Когда с наклонной высоты Скользит, мерцая, ночь, Шепни, ужели видишь ты Свою смешную дочь? Она на ветер кинет все, Что дарит ей судьба, И волосы ее белы, Она дика, груба. Она и нищим подает, И нищий ей подаст, И в небе скошенном и злом Все ищет кроткий взгляд. В парадной (люди семидесятых 19 века)
Несмачный тихий разговор, но приговор как будто в нем. В подъезде ждут кого-то двое. Взлет спички… бледные подглазья… Шпики ль, убийцы — скажешь разве. Что ж — поколенья молотьба — У нас у всех дурна судьба. Тут дворничиха из ворот Ведро несет с густым гнильем, Горят глаза пустым огнем, Прошла и смыла молодцов, Подрезала как бы жнивье, Они под мышкой у нее. Блаженная постигла участь В горячей впадине, где, мучась, Как две пиявки — волоски Висят навек, от неги корчась. Снег в Венеции Венецианская снежинка Невзрачна, широка, легка. Платочки носовые марьонеток Зимы полощет тонкая рука, Вода текучая глотает Замерзшую — как рыба рыбу — Тленна. Зима в Венеции мгновенна, Не смерть еще — замерзшая вода, И солнце Адриатики восходит, Поеживаясь в корке изо льда. Но там, где солнце засыпает, К утру растает. А в сумерки — в окне, в глухой стене, Вздымаясь над станками мерно, Носки крутые балерин Щекочут воздух влажный, нервный. С венецианского вокзала Все поезда уходят в воду, И море плавно расступилось Как бы у ног босых народа. И, кутаясь в платок снеговый, Из-под воды глядит, жива, Льдяных колец сломав оковы, Дожа сонная вдова. Зимняя Флоренция с холма Отцу Георгию Блатинскому.
Дождь Флоренцию лупит Зимнюю, безутешную, Но над ней возвышается купол — Цвета счастья нездешнего. Битый город дрожит внизу Расколотым антрацитом. Богами и Музой, Как бабушка, нежно-забытый, Но теплится в мокрой каменоломне Фиалковое сиянье, Под терракотой ребристой фиала — Перевернутой чашею упованья. У Пантеона Площадь, там, где Пантеона Лиловеет круглый бок Как гиганта мощный череп, Как мигреневый висок. Где мулаты разносили Розы мокрые и сок — Там на дельфинят лукавых Я смотрела и ушла
