Окружности посуды приняла, Как белые на белом жизни. Как чай и сахар перемешан мир. И люди стол теснее окружили. И стрелки ложечек, и золотой пунктир Движение по кругу завершили. И каждому казалось, что сюда Явился он по собственному делу. Тогда, когда над плоскостью стола Дух чаепитий властвовал всецело: Притягивал, рассаживал фигуры И светом кружевным плутал по лицам, И золотой полоской контражура Спадал вдоль плеч, и синевой в ресницах Ютился, любопытствуя прищуром Во взглядах, расположенных друг к другу В обыкновенье разговорных тем — Всех тех, кого собрал сюда затем, Чтоб завершить движение по кругу. * * * …Плету, плету не отрываясь, Но доплести не успеваю. Сейчас поднимут крылья братья, Сейчас костры поднимут крылья И люди гордо вскинут брови. Надменной медью реет пламя, Пустой соломы позолота Мгновенно превратится в уголь. Но превосходны переходы В немом непроизвольном звуке, От мук произрастая в радость. И крылья переходят в руки, И руки в круг объединенный… — Ограждена ли от испуга, И от костра, и от печали, И от молчания, сестра? — Едва ли мне не быть спасенной. И лишь того не избежать мне: Всю жизнь крапивные объятья Плету, плету не отрываясь, Но доплести не успеваю… Стеклянный Человечек — Странный вы народ — люди! — сказал, усмехаясь, Стеклянный Человечек. — Всегда недовольный тем, что есть.
В. Гауф, «Холодное сердце». Тропой Лорелеи Меж темными елями, словно в бреду, Как только умею, едва, еле-еле Над Рейном бреду. У пепельной ели живет в подземелье Мой хрупкий лесной стеклодув. Под хвойною тенью, тропой Лорелеи, В зеленую чащу иду. Меж птиц и растений тропинка к тебе ли? — Веду разговор на ходу. Беду ли найду я в лесной колыбели, Покуда тебя не найду? Я буду шептать заклинанья, бледнея, Чернея в огне и в аду, А ежели губ разомкнуть не посмею — Молчу, заклинаю и жду: Явись предо мною, пред ясные очи — Еловый, подземный, чудной, Сквозной колокольчик, веселый стекольщик, Прозрачный, как месяц ночной. Явись предо мною, На доброе сердце, тепла и стекла не жалей. Дыханьем стеклянное сердце земное Согрей, а захочешь — разбей. Сквозь чистый и ясный осколок на свечку Посмотришь — увидишь меня. Там сердце на грани стекла, Человечек, На грани стекла и огня. В стеклянные реки увидишь, как руки По Рейну сплавляют леса, На выдох стекольное дело сквозь трубки В сосуды всплеснет чудеса. И спросишь: «Чего ты хотела у ели — Понять, поменять, обрести? Людские желанья, заветные цели Просты, но не ясны, прости». Тропой Лорелеи Меж темными елями, словно в бреду, Как только умею, едва, еле-еле Над Рейном иду… * * *
