И шальная толпа,И лесная тропа,И друзья, и подруги.ДавайСядем, как в детстве, в трамвай,Чтобы лужи и брюки клеш!ДавайТы никогда не умрешь!Лучше уж я…И стану для тебяСолнцем над головойИ лохматой травойУ ограды.Чтоб все подруги твоиИ все супруги твои(И даже мама твоя)Мне были рады.* * *А у сына — твоевыраженье лица, движенья,Лишь от осени —желтоватая прядь.Каково мне, выбравшейсяиз вражьего окруженья,Обернуться — и вновьперед прошлым своим стоять!Даже страшно смотреть,до того вы видитесь обаВ одном лице.Вот ведь каверзное волшебство!Каково мечтавшейлюбить этот облик до гробаВ самом деле до гробаобреченной любить его!Подрастает подсолнух.В нем растенье и солнце — двое.Горизонт так отчетлив,словно впрямь он — последний край…«Отпусти! Отпусти!» —умоляет сердце седое.Воспаленная памятьзаклинает: «Не отпускай!..»* * *И пасмурный ветерпотрогать влажной щекой,И с нежностью вспомнить ночлег —подобие крова,И вновь устремиться туда,где в траве за рекойГуляет рыжаялоснящаяся корова.И даже еслинерадостная пора —Такая, что, Господи,не приведи нашим детям,Все равно каждый вечермечтать дожить до утра,А значит — верить в бессмертие,как кто-то верно заметил.И вдруг однажды,стоя вот так, в пальто,С десятком лисичек,найденных здесь же, на кромке поля,Оказаться внутри звездопада,хотя никтоНе просил щедрот у небес,а только глазел, не боле.А звезды стекают под ноги,как вода.И не надо особых навыковв предсказанье,Чтоб увидеть дальнейшее:вздрогнешь и, как всегда,Вспомнишь детство, паром…И — не загадаешь желанье.* * *«Пожалуй, не люблю, — сказал, —но не грусти:Других я не люблюзначительно сильнее.Возьми, что нажил я,коль сможешь унести:Закаты над рекой,неполных лун камеи,Заначенный экспромт —тот, что на черный день,Уверенность в себе
