материале этой “энциклопедии английской жизни” автор строит основной сюжет о победительном молодом человеке, сумевшем “сделать сам себя” (карьеру, материальную независимость), но вдруг обнаружившем, что плата за преуспевание и неуязвимость становится для него непомерно высокой — включающей отречение от самого себя. И герой решительно расстается со всем достигнутым ради новой жизни. Сюжет этот автор терпеливо растолковывает читателю с помощью сквозной метафоры: герой коллекционирует средневековые шлемы, однажды (ближе к финалу) он примеряет купленный шлем, но снять его уже не может; герой вынужден ехать к специалистам, разрезающим шлем; шлем безнадежно испорчен, но героя, уже освободившегося от своей внутренней зависимости, это не печалит — он устремлен в будущее.
Джеймс Босуэлл. Жизнь Сэмюэля Джонсона. Отрывки из книги. Составление, предисловие, перевод и примечания Александра Ливерганта. М., “Текст”, 2003, 191 стр., 1000 экз.
“Знаменитый труд Джеймса Босуэлла (1740 — 1795), посвященный выдающемуся английскому литератору, лексикографу и издателю Сэмюэлю Джонсону (1709 — 1784), выходит за рамки биографии — это своеобразная энциклопедия интеллектуальной жизни Англии XVII века” (издательская аннотация). Оба литератора, обозначенные на обложке книги, были приятелями, и младший описывает их встречи и разговоры, выполняя отчасти функции Эккермана при Гёте, но только отчасти — вряд ли Джонсон смог бы занять свое нынешнее место в сознании английского читателя без книги Босуэлла, фрагменты которой предлагаются читателю русскому. В приложении представлено творчество самого Джонсона: “Афоризмы”, “Словарь английского языка” (“lexicographer (лексикограф) — автор словарей, безвредный трудяга”; “oats (овес) — зерно, которое в Англии принято задавать лошадям, а в Шотландии — людям”, и т. п.), несколько эссе, заметки о литературе и письма.
Георг Гейм. Вечный день. Umbra vitae. Небесная трагедия. Перевод с немецкого М. Л. Гаспарова, В. Микушевича, Г. Ратгауза и др. М., “Наука”, 2003, 528 стр.
Впервые на русском языке стихи немецкого поэта-экспрессиониста Георга Гейма (1887 — 1912).
Николай Заболоцкий. Стихотворения. М., “Прогресс-Плеяда”, 2004, 352 стр., 5000 экз.
Книга стихотворений, подготовленная Никитой Заболоцким к столетию со дня рождения поэта, содержит 136 стихотворений из 175, отобранных самим поэтом для “Заключительного свода”, некоторые из этих стихотворений публикуются по более ранним редакциям; также книга содержит статью Н. Н. Заболоцкого “Мир Заболоцкого”, “Хронику жизни и творчества Н. А. Заболоцкого” и краткую библиографию.
Евгений Карасев. Песни блудного сына. Тверь, 2003, 208 стр., 1000 экз.
Новая книга стихов известного поэта, автора “Нового мира”: “Среди песнопевцев у меня своя ниша, / как у пичуги в мире лиственном. / Она не выше других, не ниже —/ единственная”.
Карета-призрак. Английские рассказы о привидениях. Перевод с английского Л. Бриловой, М. Куренной, С. Сухарева. СПб., “Азбука-классика”, 2004, 256 стр., 5000 экз.
“Ghost stories” за два столетия, среди авторов Амелия Эдвардс, Маргарет Олифант, Эдвард Бенсон, Джон Ишейн Лесли и другие.
Владимир Киршин. Частная жизнь. Очерки частной жизни пермяков. 1955 — 2001. Пермь, 2003, 135 стр., 500 экз.
Художественный эксперимент пермского прозаика, обратившегося к жанру социопсихологического исследования бытовой жизни сограждан начиная с 60-х годов. Материалом книги стали картинки образа жизни, смена эстетических и идеологических ориентаций и соответствующая им “эстетика быта” и т. д. На этом материале, имеющем все приметы реального научного дискурса, сочетающего признаки исторического, социопсихологического, фольклорного и проч. исследований, автор пишет лирико- документальное повествование о своем времени. (“Танки в Праге пермские трудящиеся одобрили, как всегда, единодушно и с чувством глубокого удовлетворения. Прага далеко, а тут, в Перми, у наших родителей были заботы поважнее: где достать остромодный плащ „болонья”, например, или нейлоновую сорочку. Плащи были польские, сорочки — чешские. Если загулявший муж снимал нейлон через голову, не расстегивая пуговиц, то в тесной комнате становилось светло от искр, и жена просыпалась”. “В 1979 году в моду вошли „дипломаты” — дюралевые „мыльницы”, облитые черной „шагренью”. Дубленки стали самой престижной верхней одеждой: 600 — 1000 руб., если достанешь. <...> За Пикулем гонялись. За пленками с Высоцким. Высоцкий был последним национальным героем. Фронтовики, зеки, алкаши, менты, спортсмены, жлобы, романтики, диссиденты и партийные бонзы — всех охватил Высоцкий своей харизмой и повел „по-над пропастью”. Никому с тех пор не верили так, как ему. Даже Кашпировскому”. “Пили: водку „Русскую”, 4-12. „Боровинку” (не помню, почем). Шампанское было разных сортов — от „брют” до „сладкого”, все 4-67. Новинка: водки „Сибирская” и „Пшеничная” — с винтовой крышкой вместо „бескозырки”, — теперь допивать бутылку стало необязательно, но что-то я не помню, чтобы этим удобством кто-то воспользовался”.
Марио Варгас Льоса. Вожаки. Рассказы, повесть, эссе. Перевод с испанского Э. Брагинской, В. Капустиной, Т. Коробкиной, В. Спасской. СПб., “Азбука-классика”, 2004, 256 стр., 5000 экз.
Малая, еще почти неизвестная русскому читателю проза знаменитого перуанца.
