Новый Мир ( № 9 2004)

извержение и всласть полюбоваться на стихию. Во-первых, вряд ли получится; во-вторых, может получиться — и так убедительно, что эстетикой дело не ограничится. Если нашим „консерваторам” отказывает инстинкт самосохранения, то пусть хотя бы посовестятся: так называемые простые люди — люди как-никак, и не надо вовлекать их, словно Белку и Стрелку, в собственные декадентские эксперименты. <...>

А кому либеральное прозябание кажется пресным — милости просим в горы с альпинистами, в пещеры со спелеологами, вокруг света в тазу и т. п.: благородная нервотрепка гарантирована, зато совесть чиста.

<...> Возможно, что следствием повального либерализма станет окончательный упадок традиционных конфессий, истории, искусства и много чего еще, дорогого сердцу гуманитария. Но паника из-за либеральной угрозы представляется мне этакой пессимистической маниловщиной — можно приуныть и в связи с предстоящим угасанием Солнца. Или судить и рядить о нежелательных последствиях эксплуатации perpetuum mobile. <...>

„Плохой мир лучше хорошей ссоры” — вот мудрость либерализма. И с нею легко согласятся люди средних лет и старше, умудренные опытом, понабивавшие себе шишек, разуверившиеся в единственности или даже существовании истины, порастратившие пыл и задор. Так что конфликт либеральных и антилиберальных настроений, ко всему прочему, еще и вечное возрастное противостояние. Мальчики на то и мальчики, чтобы браться „перекраивать карту звездного неба”. Подозрителен молодой человек, ни разу не сказавший будничному миру: „Да пропади ты пропадом!” Ленин прав: левизна — и впрямь детская болезнь. Так что нынешние „консерваторы” с левой резьбой еще и инфантильны. А спички, как известно, детям не игрушка <...>”.

Остальные ответы коротенькие, по два-три предложения. И вопросы попроще.

Нина Горланова. Вечер с прототипом. Рассказы. — “Знамя”, 2004, № 5.

“Залезла в „закрома родины” — так младшая дочь Агния называет мои мешки с записями. Нужно было выбрать много чего, чтоб замаскировать прототипов. Это у нас называется „рыбная ловля”. <… >

Три месяца тому назад другой прототип — наш близкий друг — узнал себя в опубликованном рассказе и перестал звонить и приходить. Хотя я не знаю даже, на что он обиделся (герой там остроумный, страстный, распрекрасный). Видимо, само нарушение принципа частной жизни… как-то ранит. Неприятно читать о себе вообще. Даже когда имя другое: Арнольд.

Кстати, под этим именем я его оставляю и в этом повествовании”.

Владимир Дегоев. Апология мифа. России нужно обрести себя, чтобы не быть обретенной другими. — “Дружба народов”, 2004, № 6.

“Миф — не ложь, а правила игры во имя спасения, открыто или подсознательно принимаемые подавляющей частью общества, не имеющей ни досуга для глубоких рефлексий, ни охоты к ним. Что до критически мыслящих микроменьшинств, то они всегда были, есть и, хочется надеяться, будут. Думать обо всем и вся непрестанно и по-разному — их призвание и профессия. Ни даровать этим людям внутреннюю свободу, ни отнять ее невозможно: она присуща им изначально. Вопрос в том, чтобы гарантировать жреческому сословию „внешнюю” свободу в виде права на сомнение, пророчество и поиск „истины”. Без этого жизнь грозит превратиться в оруэлловский кошмар. Однако и у остальной части общества, то есть у большинства, должно быть право выбирать для себя приемлемое — право ошибаться в своих предпочтениях или не иметь их вовсе, право верить не думая или думать не веруя. Иначе говоря — быть таким, какое оно есть”.

Ассен Игнатов. Революция пожирает своих вундеркиндов. Случай Бухарина с психологической точки зрения. Перевод с немецкого Е. В. Воробьевой под редакцией В. К. Кантора. — “Вопросы философии”, 2004, № 6.

Посмертная публикация статьи выдающегося немецкого ученого (до сих пор у нас толком не переведенного). Блестящее расследование. (Тут же приложено письмо 1999 года Игнатова — сыну Бухарина Ю. Н. Ларину). “Сталин и Бухарин представляли страшный симбиоз. Они были нужны друг другу. Садисту Сталину была нужна жертва. Мазохисту Бухарину был нужен палач. Разумеется, оба руководствовались собственными мотивами. Сталин на самом деле полагал, что его „долг” быть твердым. Бухарин считал, что его „долг” требует пожертвовать собой”. Долги в кавычках.

И. В. Зимин. Последняя российская императрица Александра Федоровна. — “Вопросы истории”, 2004, № 6.

О здоровье: гемофилия и нервы. И не только.

“По мнению современников, она была в большей степени проникнута духом абсолютной самодержавной власти, чем сам император. Что касается „сумасшествия”, о котором постоянно твердили ее недоброжелатели, то можно утверждать. что его не было. Были неизбежные стрессы, от которых не застрахован ни один человек. Многочисленные слухи, окружавшие императрицу, были следствием напряженной политической борьбы вокруг первых лиц Империи, и надо признать, что психологическое давление на императорскую чету было эффективным и принесло политические дивиденды в феврале 1917 года”.

Как Сталин критиковал и редактировал конспекты школьных учебников по истории (1934 — 1936