Новый Мир ( № 1 2005)

В крупицах марганца и зернах меди.

О Господи! Откуда что берется?

Заплеван снег застойной звездной кровью.

И все-таки одно и то же солнце

И во Флоренции, и в Подмосковье.

См. также: Инна Лиснянская, “Над солью вод. Из иерусалимской тетради” — “Новый мир”, 2004, № 10.

Лев Лосев. Стихи. — “Арион”, 2004, № 3.

Из трехчастного беспощадного, горько-нежного стихотворения, названного “Сейчас”:

.............................................

3

За окнами такой анабиоз,

такая там под минус тридцать стылость,

что яблоня столетняя небось

жалеет, что на свете загостилась.

Грозится крыша ледяным копьем.

Безвременный — день не в зачет, а в вычет.

Кот делится со мной своим теплом.

Мы кофе пьем. Один из нас мурлычет.

В подборке есть еще очень страшное стихотворение “Гад” — про ящерицу, выскочившую из ящика письменного стола, где еще недавно были рукописи. С новой лексикой вроде “словозбаслововязь”:

.........................

Крошечное чудовищеце,

хоть ладонью лови.

Рыльце его в кириллице,

зубки его в крови.

И редактор Word в моем компьютере тоже окропляет это все красненьким.

Афанасий Мамедов. Свой остров. — “Арион”, 2004, № 3.

Рецензия на сборник Максима Амелина “Конь Горгоны” (2003).

“Вопрошающим и сомневающимся — Конь Горгоны: книга стихов, написанная вопрошающим и сомневающимся поэтом. И это самая большая неожиданность для поклонников его таланта, уже попривыкших видеть в Амелине прежде всего уверенного в своей художнической правоте мастера Большого стиля, безукоризненно владеющего словом и числом. <…> „Не описать полета духа языком плоти”, — признается поэт и выдает лишь матрицу, в которой могут быть отлиты самые разные слова (не его, не поэта — чьи?), смысл которых будет напрямую зависеть от прочитанной нами книги, пережитого чужого опыта и от возможностей его усвоить. Это не поэтическое ловкачество и не кичливый вызов: „Не описать”, — говорит поэт, но сам-то ищет слова и находит, потому