* *
*
Все чаще и все бессвязней
сквозь сны проступает детство, —
И память выносит на берег
сокровища и скелеты.
И потолок прожигает —
от света некуда деться —
Горящая черная точка,
которой в помине нету.
И, делая жизнь короткой,
упрямо плывут за нами
Все гулкие детские страхи,
захлебываясь и спеша.
Мой дом безутешно болен
нехрупкими этими снами...
Такие странные тени
отбрасывает душа.
* *
*
Когда накрывает волной тополиного пуха
И в сторону света открыт судоходный июнь —
Есть в общей гармонии невыносимый для слуха
Горячий избыток — и ярче бликует латунь.
И все же не бойся, пускай свое счастье на волю.
Оно при тебе, даже если покатится вниз.
Бумажный кораблик недолго стоит на приколе:
Немного качнуло — и строчки уже понеслись.
Фонарь кормовой на ветру раздувается где-то.
Корабль — неумеха, бесстрашный бумажный пловец,
Он тягой попутной на край отправляется света
И думает, это начало. А это — лишь света конец.
