Новый Мир ( № 5 2005)

автора. Книга памяти и благодарности целому поколению мужиков-художников” (Сергей Шаргунов).

“В какой-то степени персонажи книги Владимира Бондаренко похожи на динозавров. Они не сумели ни удержать свой мир, ни повлиять и приспособиться к новому. <…> Их идеи устарели так же, как и стиль, вкусы, жизненное дыхание. <…> Поэтому они и не могут создать Гелиополис — произведение, отвечающее потребностям читателя, в том числе и в отношении будущего” (Эрнест Султанов).

Александр Рогожкин. Стайерская дистанция. Беседу вели Ася Колодижнер и Петр Шепотинник. — “Искусство кино”, 2004, № 10.

В связи с фильмом Александра Рогожкина “Sapiens”: “Большой фильм — это проза, где можно развернуться, где можно очень подробно и неторопливо вести зрителей к нужному результату <…>. А короткий метр — это как взял перо, написал одно предложение, и точка. Все. Я вообще люблю восприятие прозы Мандельштамом: „<…> проза, это стадо быков, бегущее”. Он сравнивал прозу со стадом быков, у которых аритмия. Поэзия недоступна аритмии. Это как одно легкое движение, как начертание иероглифа, когда взяли уголок платка, свернули его, обмакнули в чернила, как всегда это делали китайцы, особенно каллиграфы высокого уровня, и одним движением начертали нечто. <…> Да, стихи Басё — это предельно „короткий метр”. Когда к нам на студию пришел из представительства Японии в Санкт-Петербурге человек почти баскетбольного роста (вероятно, он был из северной Японии), я попросил его почитать на японском языке стихи Басё <…>. В результате у меня после этого чтения возникло такое странное, неприятное чувство, не выдумали ли европейцы — по крайней мере в большей степени — сверхсложную поэтическую структуру японского стихосложения? Может, она попроще? Я не говорю о философии, но мне кажется, что европейцы в своих переводах все немножко усложняют. Быть может, японские трехстишья — хайку, или хокку <…> — просто что-то наподобие русских частушек?”

См. также беседу кинорежиссера Александра Рогожкина с Еленой Бобровой: “Некоторые свои фантазии я даже не успеваю записать” — “Газета”, 2005, 7 февраля <http://www.gzt.ru>.

Владимир Рудинский. А. И. Солженицын об А. К. Толстом. — “Наша страна”. Орган русской монархической мысли. Буэнос-Айрес, 2005, № 2765, 19 февраля <http://www.nashastrana.narod.ru>.

“А вот что меня очень удивляет в новомирском очерке [2004, № 9] — это отсутствие всякого упоминания о драме [А. К. Толстого] „Дон Жуан де Маранья”!”

Бенедикт Сарнов. Квартира Маршака. — “Литература”, 2005, № 2, 16 — 31 января <http://lit.1september.ru>.

“— Россия, голубчик, — сказал он [Маршак] мне однажды, — это такая страна, где надо идти только по дороге. Один шаг в сторону — и попадешь в трясину. А дороги, — многозначительно закончил он, — прокладывает государство.

<…> Вот так, впрямую, мысль о цивилизаторской роли государства в нашей дикой стране, как я уже сказал, была брошена им лишь однажды. Но к разговорам о том, как глубока пропасть, отделяющая тоненькую пленочку цивилизации от темноты и холода российского бездорожья, он возвращался постоянно”.

“Мои попытки отложить визит до его выздоровления были решительно пресечены, и день прошел как обычно, с той только разницей, что принимал он меня в постели и в ночной сорочке. По поводу этой ночной сорочки он, к слову, сообщил мне, что Александр Трифонович Твардовский, когда увидал его в этом одеянии, чуть не умер от смеха. Сообщил он мне это сугубо между нами, чуть ли не взяв с меня слово, что я никому про это faux pas Трифоныча не разболтаю. В детстве я тоже спал в ночной сорочке. Но, разумеется, и не подозревал, что приверженность к этому детскому ночному одеянию может сохраниться у взрослого и даже весьма пожилого мужчины. Однако виду не подавал и тоже — вместе с Самуилом Яковлевичем — посмеивался над неистребимой крестьянской „дикостью” Александра Трифоновича”.

Георгий Свиридов. Наблюдения и мысли об А. Т. Твардовском и А. А. Ахматовой. — “Наш современник”, 2005, № 1 <http://nash-sovremennik.info>.

“Не совсем эти рассуждения украсили его [А. Т. Твардовского] биографию, и не совсем они были для него полезны. Сначала о Есенине, которого он взялся хулить и противопоставил ему Исаковского и Багрицкого, заявляя, что зря Есенина проходят в школах, что надо бы проходить Багрицкого. <…> Он также написал статью об Ахматовой, где ее, так сказать, легализировал как советскую поэтессу, наследницу Пушкина, и уделил ей нескромное, а я даже сказал бы — большое место в литературе Серебряного века. Но это глубокая ошибка. Существуют страсти посильнее поэтических, посильнее литературных. Они у него были, он очень понадеялся на свое положение, на его прочность, а вот мадам Ахматова оказалась отнюдь не такой доброй. Она о Твардовском высказывалась не то чтобы критически, она высказывалась о нем презрительно, снисходительно. Уничтожая его как поэта вообще. <…> Надо отдать должное мадам Ахматовой. Женщина легендарной злобы, она умудрилась обгадить своих современников, начиная с Блока. Да и мужа своего весьма принижала, в сущности”.

См. здесь же — другие дневниковые записи Георгия Свиридова, в частности о “Собачьем сердце” Михаила Булгакова; а также: