и размывает мелкую щебенку.
Мой плащ промок, и не спасает зонт.
Но за моей спиной цветная будка
фанерная, наверно, раздевалка,
неубранная после лета,
переждать в ней можно дождь.
Я отворяю дверцу и вижу —
на полу, на одеяле спит человек
в костюме “Адидас”,
и я его потрогал за плечо.
Он встрепенулся, что-то пробурчал,
и поднялся, и сел на табуретку.
На шее у него висела фотокамера
известной японской фирмы. Он не удивился,
и сделал некий жест, как приглашенье,
и попросил немедля закурить.
“Кто вы такой?” — спросил я. “Я фотограф.
Фотограф пляжный. Вот уже неделю
работы нет, но я сюда хожу, быть может,
все-таки найдется сумасшедший
и фото мне закажет, мне не много надо —
харчо тарелку, и стаканчик чачи,
и сигареты „Прима” — вот и все”. —
“Вы местный?” — я спросил. “Нет, не совсем.
Когда-то жил в столицах я обеих,
заехал как-то вот сюда на отдых
и здесь остался. Скоро десять лет,
как я живу в Батуме.
Летом все в порядке, полно клиентов —
только поспевай”. — “А где живете?” —
“Я купил каморку на улице Дзержинского,
снимать жилье накладно. По сути,
не могу я лишь без кофе,
