боюсь, я ответил не задумываясь: „Пережить своих детей”.
Мы сидели в буфете Дома литераторов, Марина, прихлебывая кофе, курила одну сигарету за другой и никак не прокомментировала мои слова. Быть может, потому, что у нее самой не было детей… Ответ прозвучал позже, со страниц „Нового мира”, в ее большой статье о моей прозе.
„Дети — безжалостно или спасительно — обращают киреевских героев от быта к бытию. Запинки в речи, краска в лице, автоирония и самосуд — все это появляется у них чаще всего в эпизодах с детьми. Как только возникает страх утраты — уйдут дети! Юные сыновья и дочери исполняют прежде всего именно эту функцию: ими киреевский мир
Жаль, я так и не спросил у Марины, что подразумевала она под словом „мир”. Мир внутренний или мир внешний? Сдается мне, что последнее, то есть мир тургеневских „Отцов и детей”. Но тургеневская коллизия — это не моя коллизия. Равно как и коллизия „Короля Лира”. Куда ближе и понятней мне „Письмо к отцу” Франца Кафки, полное клокочущей боли и справедливых (или несправедливых — какая разница!) упреков.
Нечто подобное я мог бы получить от своих дочерей. Мой ответ им (если подобные письма требуют ответа) — эта книга. Я знаю, в ближайшем будущем они не станут читать ее, как не читали и других моих книг, во всяком случае, большинство из них, — слишком заняты они, слишком много у них своих, горячих, близких им дел…
А я — далек. Ах, как я теперь далек от вас, таких еще молодых, — старомодный, тяжелый, смешной, неинтересный! Очень далек… Почти не виден… Но я вернусь. Я обязательно вернусь к вам, причем по вашему же зову. Вы востребуете меня. Вызволите из небытия, только это случится нескоро. Это случится, когда вы сами сделаетесь старыми, а нас с мамой уже не будет на свете. Тогда-то вы и позовете нас, и мы придем, помолодевшие, прощенные вами за наши ворчания и придирки, и вы будете с трепетным вниманием вслушиваться в каждое наше слово, некогда пропорхнувшее мимо вашего слуха, но бессознательно удержанное памятью. Вот тогда-то, может быть, и откроется с тревожным любопытством эта книга. Если, конечно, ей суждено быть дописанной…”
Колонка редактора. — “Футурум АРТ”, 2006, № 1 (11) <http://www.futurum-art.ru>.
На стр. 5 это расположено по центру листа, как хокку или танка. Текст такой: “Друзья! Поздравляю Вас с наступившим Новым годом! Желаю Вам здоровья, благополучия и новых творческих успехов! Евгений Степанов”. Скромно и со вкусом. Кстати, я видел живого Степанова, ничего, не кусается, благодушен к нашим дружеским наездам на его футуристические продукты вроде “Детей Ра” и “Зинзивера”… Да! Он издает с помощью Татьяны Тихоновой книгу стихов Виталия Дмитриева, которой я жду уж почитай лет пятнадцать.
Тут у Степанова есть и собственные сочинения.
“Вечер. Гостиница. Проститутка. Разговорились о поэзии. Она говорит:
— А я люблю стихи Бродского.
И прочитала наизусть „Рождественский романс””.
А что, всяко бывает. Но вот раздел Ваш, Е. С., — “Литературные группы” — я не оценил, простите. В текущем номере “Футурум АРТа” выступает “Группа СССР”, что расшифровывается как С(облазним) С (воими) С(тихами) Р(одину)! Название хорошее, стихи не очень, да и уже были такие, похожие. Так что пока не соблазнили.
Александр Кушнер. Стихи. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2006, № 1.
Для меня центр подборки — элегичный автопортрет собирающегося выйти на улицу поэта. Читая, я все вспоминал приговорку моей бабушки: “Ключи-часы-очки-деньги…”
..........................................
Паспорт в карман и счета, если надо
Их оплатить, но заполнить сперва.
Где телефон мой мобильный? Досада:
Только что видел его. Все слова
Сказаны жалкие. Вот он, спасибо! —
Это тебе говорю впопыхах.
