убедил себя в том, что “сахалинская школа” в прозе действительно существует: “Загадка, подозреваю, в некой стилистической раскрепощенности, помноженной на стилистическую же аскетичность”.
Эти почти молодежные сюжетные монологи и вправду отдают какой-то необязательной болтовней, но, приглядевшись, чувствуешь за ними руку шлифовщика. Семенчик, безусловно, романтик в самом что ни на есть ремарковском смысле, однако его бесшабашно-добрый герой и по-ремарковски же фаталистичен. Такую легкую, элегантную, чрезвычайно ритмичную прозу было бы хорошо читать по радио, не будь в ней обилия необходимого герою дворового жизненного “хулиганства”. Между прочим, в какой-то момент мне даже показалось, что у семенчиковского героя существует лирический же родственник — совсем на другой географической оси координат. Что-то вроде двоюродного брата. Ну, тут уж придется попеременно читать вслух стихи любимого мной киевлянина Александра Кабанова, так что оставим это дело каким-нибудь “интертекстуалистам”. Не знаю, кому как, а мне этот прозаический джаз очень даже
Надежда Мальцева. Дым отечества. 1974 — st1:metricconverter productid='1985. М' 1985. М /st1:metricconverter ., “Водолей Publishers”, 2006, 120 стр.
Наконец вышла и первая книга стихов Надежды Елизаровны Мальцевой с таким непривычным и четким хронологическим подзаголовком. Первая — “что нынче действительно отпечатана типографским способом и одета в твердый картонный переплет” (я цитирую автора послесловия писателя Евгения Витковского9 ). Изнурительная работа по неустанной отделке своих стихов, охватывающих последнее десятилетие советского “застоя”, растянулась на двадцать лет. Перефразируя любимого поэтом Галича, “Дым надежды” вышел не в этом, а в будущем — по отношению к стихам — веке.
Однако и сам- и тамиздатский читатель знал и ценил Мальцеву давно. Отмечу, что среди них были и Анна Ахматова, и Мария Юдина, и Валерий Перелешин. И… Иван Елагин, который, рассуждая из своего американского далека о стихах Мальцевой, говорил о ее талантливом чувстве времени.
Откроем книгу и посмотрим на даты. Все по слову того же Галича — “а вот, через тридцать лет”. 1975-й, “Аллея в никуда”:
В паутинах лениво ползущих лучей
незаметно для глаз умирает аллея —
шелушатся стволы, и несносных грачей
в это время не слышно; о нас сожалея,
флигель барского дома ветшал и ветшал,
а потом побелили — там нынче больница,
на скамейке линялый хранится журнал
и с ходячими курит тайком фельдшерица;
часто коновязь старую возле ручья,
кувыркаясь, облепят крестьянские дети,
и дороги, когда-то большой, колея
прорастает травою; давно уж на свете
нет усадьбы; корова весь день у пруда
не спеша, по листочку, кусты объедает,
и аллея ведет неизвестно куда —
мимо ямы, в овраг, где стоит лебеда,
где над речкою ласточка в глину ныряет.
-1
Анна Ахматова: “Озорство мое, окаянство…” Рассказы, эпиграммы, афоризмы. Составление М. В.
