Замечательному автору книги видится “доля самоиронии” в ее названии. Однако же эта игра с названием — “Ин@родный артист” — очень точна. Сквозь все разнообразие этой прозы проступает классический европейский миф о художнике, чье призвание, годы учения и годы странствий (а Гидон Кремер часто называет себя “странствующим музыкантом”) ведут к единственной победе — возможности “не подпевать в хоре”. Если бы премии “Либерти”2 не существовало, то ее стоило бы придумать специально для Гидона Кремера. Свобода — цель и смысл его звука и поступка. Свобода, переживаемая им во всей полноте своих этимологических коннотаций — таких, как “независимость”, “самость”, “дерзость”, и “мужество”, — которые парадоксальным образом соединяются с “принадлежностью к своим”, “к роду”, “двору и собранию”, “усталостью” и “вялостью”3. Свобода, претерпеваемая как сложное внутреннее ощущение инаковости и родства, дерзости и бессилия, одиночества и общности с миром, — стержень и его незаурядной прозы.
Веселенькая серенькая обложка сделана в духе соц-арта — изящно отражает название и содержание. Через прорванную советской пентаграммой фотографию счастливых лауреатов Конкурса Чайковского проглядывает иная, где мимо нездешних огней, по ненашей улице с квадратным канализационным люком независимо вышагивает одинокий долговязый подросток Гидон.
Но — обратите внимание — у него нет с собой скрипки! Это книга музыканта, в которой практически отсутствует музыка! “Вокруг” нее — о музыкантах в жизни, о профессиональном быте — сказано много и ярко; как только дело касается авторского понимания и слышания музыки — почти ничего. Замечу, что в своей третьей русской книге — “Обертоны”, выходившей в 2001 году и посвященной почему- то “всем тем, кто ищет тишину”, маэстро подбирается к звукам гораздо ближе (уже слышны призвуки!), но все же его речь смолкает в момент вступления скрипки — “зазвучит музыка и сама все за себя скажет”.
Не тишину хочется слушать у Кремера — а звуки. И, к сожалению, вовсе не все может “объяснить” сама музыка. Скрипач Кремер уникален и необычен — и, значит, понять его крайне трудно. У маэстро Кремера есть редкостный шанс выразить себя в слове именно как музыканта — ведь опыт многолетнего интимнейшего исполнительского переживания звука сочетается в нем с гигантским кругозором, редкостной для творческих людей в наше время ясностью сознания и несомненным литературным талантом. Так что хорошо бы после следующего плавания к уже Южному полюсу (или полета на тогда уже доступную Луну?) родиться и книге о звуках — для “тех из моих друзей, кто с любовью продолжает говорить на русском, нашем общем родном языке”. А таких друзей у Гидона Маркусовича, смею утверждать, очень и очень много. И не только среди сильно поредевшей, но все еще живой общины академических музыкантов, а среди всех тех нас, кто еще помнит эту страшную и чудесную “эпоху перестройки”, затертые кассеты со Шнитке и Губайдулиной и лихорадочное ожидание десяти минут трансляции концерта Сондецкиса и Кремера в самой первой, опальной программе “Взгляд”.
Наталья КУРЧАН.
1 Игра слов по-немецки: leit — главный, Leid — страдание.
2 Премия “Либерти” ( Liberty Prize ) учреждена в 1999 году эмигрантами из России — художником Гришей Брускиным, культурологом Соломоном Волковым и писателем Александром Генисом. Присуждается за вклад в русско-американскую культуру и развитие культурных связей между США и Россией. Спонсорами являются Media Group Continent USA и Американский университет в Москве. Среди лауреатов — писатели В. Аксенов и Вл. Сорокин, поэты Л. Лосев и Л. Рубинштейн, культуролог М. Эпштейн, художник О. Васильев. Г. Кремер — лауреат премии 2005 года.
3 См.: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4-х томах, т. III. М., 1987, стр. 582 — 583.
КНИЖНАЯ ПОЛКА ВАСИЛИНЫ ОРЛОВОЙ
+ 3
Традиционный фольклор Новгородской области. (Пословицы и поговорки. Загадки. Приметы и поверья. Детский фольклор. Эсхатология. По записям 1963 — 2002 гг.) Составители М. Н. Власова, В. И. Жекулина. СПб., “Тропа Троянова”, 2006, 479 стр.
Современное устное народное творчество Новгородчины — область интереса исследователей, работавших над книгой. На протяжении сорока лет специалисты ИРЛИ РАН (Пушкинского Дома) собирали материалы. Некоторая часть их опубликована в сборнике, многое — впервые. Пословицы, поговорки, скороговорки, “молчалки”, загадки, игры, приметы, поверья, обычаи, былички, приговоры, обереги… Отдельным разделом — детский фольклор, демонстрирующий поразительную устойчивость: от поколения к поколению “заклички”, считалки и особенно обширный корпус дразнилок, в том числе “ответы в рифму”, “поддёвки”, переходят практически в неизменном виде. Детский-взрослый фольклор — колыбельные, среди которых есть “народные”, а есть “с включением литературных и прочих мотивов”, пестушки, потешки,
