КИНООБОЗРЕНИЕ ИГОРЯ МАНЦОВА
Маргиналы на тропе гражданской войны
На диске с записью новой картины режиссера Дмитрия Месхиева “Семь кабинок” есть аннотация, вот она: “Что, казалось бы, может быть невиннее, чем женский туалет на ремонте? В его кабинках можно прятаться от суеты большого города, обсуждать любовников, пить, плакать, спать, курить и заниматься сексом… А также в нем можно прятать то, что никто не должен найти. Неизвестная красотка оставляет в туалете диск с информацией. Два гангстера приходят забрать свое, и 7 кабинок в туалете модного ночного клуба становятся сценой для одного из самых неожиданных сюжетов современности”.
На лицевой стороне DVD-коробки есть подзаголовок: “Антигламурная комедия”. Однако на видеомониторе, в меню, подзаголовок несколько иной: “Гламурно-криминальная комедия”.
Выбрал DVD с этой картиной единственно потому, что в магазине не было ничего другого свежего. Думал, погляжу-побрезгую на промоте и сдержанно-корректно обругаю. Однако фильм оказался весьма и весьма любопытным. Смотреть его было не противно, ругать его особенно не за что, зато мысли роились и удовольствие особого рода присутствовало с первой до последней минуты.
Что это такое? В смысле — как картина работает и почему, несмотря на вопиющую вторичность вкупе с демонстративной туалетностью, не отвращает?
Для начала — сценарий. В титрах сказано, что написал его некий “Никита Питерский”. Кто скрывается за псевдонимом? Смею предположить, что сам Дмитрий Месхиев, выступивший здесь и в качестве постановщика, и в качестве продюсера. Один из сопродюсеров Месхиева — Валерий Тодоровский. Возможно, Тодоровский-младший тоже приложил руку к драматургическому решению. Но поскольку тематика туалетная, известные кинематографисты по-взрослому застеснялись. Если даже сценаристы не они, а кто-то третий, суть дела не меняется: подписывать своим именем такого рода “драматургию”, видно, и прочим показалось делом зазорным, неприличным. В то же время продюсеры и режиссер — подписаны, опознаваемы, принимают ответственность на себя и, что называется, отвечают за базар. Таким образом, по мнению авторского коллектива, исходный материал — неудобоваримый, но картина в целом — нестыдная. Иначе говоря, продюсеры и режиссер с актерами умудрились произвести конфетку из самого натурального говна.
Получается, задача художников была в том, чтобы доказать: едва напрягая мускулы, им, “подлинным профессионалам”, ничего не стоит облагородить любой исходный материал. В ситуации, когда общество раздроблено, когда нет внятной и общеупотребительной социальной мифологии, иные мастера экрана видят выход в том, чтобы поиграть в бирюльки. Они настолько далеки от жизни и реальных проблем, что предпочитают живому дыханию жизни — игру с жанрами, перебор клишированных ситуаций и заемных фабульных ходов.
И все-таки, как я попытаюсь показать ниже, правда нашей теперешней действительности в этой картине состоялась.
…Наблюдаю за собой, пытаюсь разобраться: мне действительно настолько интересно кино из жизни женского туалета на ремонте?! Это вряд ли. Дело тут в притерпелости и элементарной усталости. Этика и мораль угроблены, высокие порывы осмеяны, нормальные люди дискредитированы. По привычке стискиваешь зубы, ожидая получить очередную порцию беспредела. Вот, дескать, суют под нос очередное отхожее место. Сейчас прямо перед твоими глазами, простите за выражение, нассут, насрут, навоняют, изнасилуют, убьют, а в довершение всего оправдают этот беспредел или даже воспоют. Причем сделают все это в неумелой местечковой манере.
И вот когда тебе демонстрируют всего-навсего некую меру с неким вкусом, ты сначала удивляешься, а потом с признательным чувством прощаешь ловкачам авторам выбор места действия, выбор жанра, количество трупов и минус-мораль. Точнее, не то чтобы прощаешь, но попросту лениво закрываешь кое на что глаза. Еще точнее — фокусируешься на более-менее приятном. А приятного в картине, поверьте же, хватает. Хватает для того, чтобы не ругаться по поводу всего остального.
