удачные.
Сколько ехать-то. На метро с пересадкой, потом на электричке далеко-далеко.
Ох.
Попытки побыстрее втиснуться в вагон и сесть, неудачные. Стояние в толще пассажирской массы, грохот и вой несущегося поезда. Наплывы дурноты, стойкий безнадежный стоицизм.
Толпа на лестнице вверх на “Марксистской”, толпа на лестнице вниз на “Таганской- радиальной”.
Более молодой вчера точно так же ехал, в дурноте и толпе. Только в другом направлении и с другими целями, вернее, целей-то как раз особых и не было.
А более пожилой вчера не ехал, а сидел на кухне, неподвижно глядя в окно на перовские деревья, дома и темнеющее небо.
Езда по фиолетовой линии, беговая-полежаевская-октябрьскоеполе. После “Октябрьского поля” стало малолюдно.
Можно было бы по-другому сделать. Можно было бы доехать до “Третьяковской”, перейти на оранжевую линию, доехать до Рижского вокзала, сесть там в практически пустую электричку. Так лучше гораздо, на метро ехать меньше, зато больше — на электричке, на электричке гораздо приятнее ехать, чем на метро, но вот почему-то так все делают или почти все — едут до далекой станции, сопряженной с железнодорожной платформой, до “Тушинской”, или “Выхино”, или “Варшавской”, странно это как- то.
Станция метро “Тушинская”, железнодорожная станция Тушино. Мгла, рассвет, ветер, сталь и асфальт станции Тушино.
На одном из путей стоит состав из четырнадцати товарных вагонов.
Электрички из Волоколамска, Новоиерусалимской, Дедовска, Нахабина, привозящие на станцию Тушино дикое количество пассажиров.
Практически пустые электрички до Нахабина, Дедовска, Новоиерусалимской, Волоколамска.
Электричка до Шаховской, практически пустая.
Осторожно, двери закрываются, следующая станция Павшино.
Платформу Трикотажная поезд проследует без остановки. Пожалуйста, будьте внимательны.
Будьте внимательны. Будьте внимательны. Будьте внимательны.
Поспать надо, но спать уже не хочется. В метро очень хотелось спать, а теперь уже не хочется.
Сидеть друг напротив друга, ехать.
Более пожилому человеку вообще спать практически никогда не хочется, он обычно просто смотрит на что-нибудь неподвижно, смотрит не в окно и не на сидящего напротив более молодого человека, а просто куда-то вбок, в область его зрения попадают край сиденья, оконная рама, фрагмент вагонной стены, периферическим зрением видно, как в окне светлеет, за окном что-то мелькает и проносится мимо.
Между ними все-таки происходит разговор, процентов на семьдесят состоящий из междометий, вздохов и молчания. Если внимательно проанализировать реплики говорящих, то можно предположить, что более пожилой человек высказывает более молодому человеку какие-то претензии и жалобы, а более молодой человек отвергает эти претензии и жалобы и, в свою очередь, высказывает более пожилому человеку какие-то претензии и жалобы, примерно такие же, а более пожилой человек издает эмоционально окрашенные звуки типа “э” или “а” и машет рукой, а более молодой человек потягивается и зевает, а более пожилой человек опять смотрит вбок на оконную раму и вагонную стену, а более молодой все-таки засыпает, хотя поначалу ему и не хотелось спать, и снится ему, что он едет в электричке от станции Тушино до станции Шаховская и что напротив него сидит более пожилой человек и смотрит куда-то вбок.
Доставание из сумки термоса, откручивание крышки, которая одновременно выполняет функции стакана, движения степенные, размеренные, аккуратные, куда торопиться-то, вытаскивание из термоса
