Удивится и умрет.
Он бы сам не звал судьбою
Свой случайный, смутный путь.
И когда над ним с трубою
Наклонится кто-нибудь,
То, свое услышав имя
В длинном перечне имен,
Головы он не поднимет,
Словно это не о нем.
Звезды вспыхнут и погаснут,
Солнце выгнется в дугу,
Будет он лежать, безгласный,
Безымённый, на снегу.
* *
  *
С. К.
Всякий брошенный дом достается природе:
Крысам в подполе, серым кротам в огороде,
И жучкам в почерневшей, трухлявой доске,
И светящимся дивным грибам в уголке.
Там усталые птицы перо оправляют,
И собаки роскошные свадьбы справляют,
И все выше ползет по крыльцу мурава,
И под крышей кричит, пролетая, сова.
Вы же видите сами, что вам остается:
Только лампочка под потолком не сдается,
Как прозрачная груша на ветке гнилой,
Как живое присутствие славы былой.
Впрочем, вы не меня вопрошайте об этом:
Я сама стала влагой, и сушью, и светом,
Я сама превратилась и в землю, и в зной,
И малина победно трубит надо мной.
