“<…> мы пережили в течение последних двадцати лет период, когда язык менялся необычайно быстро. Период нестабильности привел к психологическому и коммуникативному дискомфорту... За это время язык прожил такую жизнь, какую он обычно проживает за несколько веков. Так долго длиться не может. За этим периодом последует некая стабилизация языка. Будет выработан новый общий стандарт. То, что называется литературным языком. Мы к нему неминуемо придем. Это действие жестких лингвистических законов. В этом смысле позиция, что все будет нормально, что язык все перетерпит, — верна. Другое дело, что мы — носители русского языка — страдаем от разрыва. Понятно, что мои дети будут говорить иначе. А мне неприятно, что мы говорим по-разному. Но изменить что-то уже невозможно. А каким будет новый стандарт? Как ни странно, это не так важно. Важно, что этот литературный язык будет принят всеми его носителями”.
Григорий Кружков. Изба миропорядка. Лучшее средство против хаоса. — “НГ Ex libris”, 2007, № 43, 22 ноября.
Среди прочего: “Ныне, по моим наблюдениям, поэзия становится все более аморфной. Молодые (по крайней мере в столицах) склонны изображать в стихах хаотический мир смутных чувствований или калейдоскоп образов, мелькающих как бы на экране компьютера. Тому соответствует и аморфная форма стихов. Что получается? Мир и сам, без нашей помощи, движется в сторону увеличения энтропии — таков второй закон термодинамики, накапливая все больше пыли и мусора;
А вообще — статья о книге стихотворений Бориса Романова “Вдоль моря” (М., “Прогресс—Плеяда”, 2007).
Дмитрий Кузьмин. Я понимаю любовь к России как любовь к вершинам духа, а не к кровавому абсурду национальной истории. Беседовал Захар Прилепин. — “АПН — Нижний Новгород”, 2007, 27 ноября <http://apn-nn.ru>.
“<…> я даже не то что верю в прогресс — я его вижу и опознаю. Сегодняшний мир несоизмеримо лучше вчерашнего и позавчерашнего, потому что зло и жестокость остались теми же (Освенцим и Хиросима ничем существенным — технологии не в счет — не отличаются от Конкисты или походов Чингисхана), а добро и разум шагнули далеко вперед (от лекарств, благодаря которым обреченные прежде на смерть во младенчестве живут до глубокой старости, до искусства, позволяющего нам заглянуть так глубоко в себя, как не могли даже наши сравнительно недавние предки)”.
“Ну, а если говорить о мировоззренческом воздействии, то истоки моего взгляда на жизнь тоже не бог весть как оригинальны: Стругацкие. Прежде всего — „Трудно быть богом”, с их категорическим императивом: ты обязан делать мир лучше, хотя это вроде как и невозможно”.
“Состояние современной поэзии я оцениваю как превосходное”.
“Состояние критики — любой, и поэтической в особенности, — кажется мне, особенно по контрасту с состоянием самой поэзии, катастрофическим”.
“Бабушка моя, Нора Галь, любила повторять о себе: я работник и друг. Вот я про себя думаю, что я работник и гражданин. И еще любовник, в некотором высоком смысле этого слова”.
Станислав Куняев. Лейтенанты и маркитанты. — “Наш современник”, 2007, № 9 <http://nash-sovremennik.ru>.
Критический мемуар о Давиде Самойлове. История отношений. Эволюция Самойлова с точки зрения Куняева. “Антисемитизм” и “русофобия”. Много в своем роде интересного.
Игорь Курляндский (старший научный сотрудник ИРИ РАН, кандидат исторических наук). Протоколы церковных мудрецов. К истории мнимого поворота Сталина к религии и Православной Церкви в 1930-е годы. — “Политический журнал”, 2007, № 32, 26 ноября <http://www.politjournal.ru>.
“Итак, в результате нашего исследования получены надежные доказательства, что все рассмотренные выше опубликованные материалы по истории церковно-государственных отношений в 1919 г. и в 1939 г. являются подлогами, грубо сфабрикованными неизвестными политическими провокаторами в конце 1990-х гг. и транслированными в СМИ некоторыми поверившими в их подлинность политиками и публицистами. Сочинение этих бумаг понадобилось для достижения ясных политических целей — формирования и внедрения в общественное сознание мифа о расположенности Сталина к Церкви и православной религии еще до войны, создания положительных образов „православного” Сталина и „патриотического” сталинского руководства. Соответственно все сюжеты в историографии и в учебных пособиях (версия о радикальном изменении государственно-церковного курса до Великой Отечественной войны уже вошла в состав сюжетов ряда вузовских учебников и хрестоматий по отечественной истории ХХ в., рекомендованных Министерством образования РФ) необходимо признать не соответствующими действительности”.
Елена Кутловская. Мозговая атака. Почему Кирилл Серебренников стал агрессивным. — “Независимая газета”, 2007, № 251, 23 ноября <http://www.ng.ru>.
