русскими,
латыши, почувствовавшие себя
латышами,
латгальцы, чувствовавшие себя
всегда латгальцами.
Шведские казармы. Пороховая башня.
Невидимая река Рига,
раньше впадавшая в Даугаву
и ставшая улицей.
Букетик циний за один лат
у кладбища Яна Райниса.
Мертвая родина
в офицерском мундире
смотрит на меня
с серого камня
папиными глазами.
17 — 18 июля 2007, в поезде Рига — Москва.
Настя
Дикий пляж
моей дикой родины.
Раньше он назывался солдатским,
и сюда во времена моего детства
в сорокаградусную жару привозили
на грузовиках солдат, — они вбегали
в реку в черных сатиновых трусах
раскаленной на солнце толпой
с криками на всех языках
нашей большой многонациональной отчизны,
и вода вокруг них вскипала.
(Мы, домашние девочки, с ужасом
взирали на них, лежа за барханом —
на границе городского и солдатского пляжа...)
