Уже весной, через три или четыре месяца, зампотех, увидев в бане у меня на шее смертник, спросил, почему я до сих пор не уволен, — за Чечню срок службы скашивали до полутора лет. Я сказал, что я после дизелятника. “А-а-а….” — протянул он. Документов нет? Нет. Ну, что ж делать, сынок, служи.
Он потом ходил в штаб, узнавал насчет меня. Хороший был мужик. Но помочь и вправду ничем не мог. Сведения отсутствуют.
Елене Лапшиной
Реанимация травы
После клинической зимы.
Второе декабря, а мы
Гуляем под дождем, увы.
Ей виделись тоннель и свет
(Траве) и мертвая родня,
Но ночью снег сошел на нет,
Ты держишь за руку меня.
Такой в природе поворот.
Как будто белые в Крыму —
Сугроб зияет у ворот,
В Париж не убежать ему.
Ты держишь за руку меня,
Мы перешагиваем грязь,
Как торжествующую власть,
Которой властвовать два дня.
Не больше… я слыхал прогноз —
Морозы с пятого числа.
Расправит конница крыла,
И с наглой грязи будет спрос.
Через гражданскую войну
Идем, как боги — широко.
Несем в пакете молоко
И булку на двоих одну.
