Этот лист переживет холода,
Но он никогда в жизни
Не будет так близок
К библейски-черному небу
И желтому кулаку солнца,
Как его братья,
Которым суждено умереть.
Может быть,
Он еще поймет это
Зимой?
Можно согласиться с Арсеном Мирзаевым в том, что самой органичной и естественной для поэта Юрия Орлицкого формой является верлибр. Именно в отведенном верлибру разделе книги ощущается массированный поиск возможности наилучшим образом выразить то, что Данила Давыдов относит к «интимным, неуловимым переживаниям, движениям души, мимолетным размышлениям». Удачные тексты этого раздела показывают, что для наиболее точного и глубокого выражения «неуловимости» и «мимолетности» действительно лучше всего подходит свободный стих, требующий иного ощущения слова, чем силлаботоника. В заключение хотелось бы отметить, что серия поэтических книг «Русского Гулливера» наращивает не только издательские темпы, но и охват авторов, представляющих пространство современной поэзии.
Людмила Вязмитинова
В а л е н т и н а П о л у х и н а. Больше самого себя. О Бродском. Томск, «ИД СК-С», 2009, 416 стр.
Первая монография Валентины Полухиной, посвященная Иосифу Бродскому, — «Josef Brodsky: A Poet for Our Time» — вышла в Кембридже в 1989 году. Эта, новая книга, — ровно двадцать лет спустя. Между ними — полтора десятка книг на русском и английском, посвященных поэту, в том числе в соавторстве с Львом Лосевым. Иными словами — целая эпоха. За эту эпоху успела сложиться новая дисциплина — «бродсковедение», а сам объект исследования и его окружение постепенно погружаются в толщу времен. Показательно, что после двухтомного труда «Иосиф Бродский глазами современников» [16] , призванного запечатлеть «уходящую натуру», после биографии в контексте эпохи [17] приходит именно наука и все, что является неотъемлемой ее частью: описание, систематизация, аналитика.
«Больше самого себя» — именно такой «кирпич», итог тридцатилетнего труда Валентины Полухиной.
Под суперобложкой с «харбактерным» портретом Бродского — репродукцией деревянной скульптуры Леонтия Усова — собраны работы, опубликованные в разное время и посвященные различным аспектам поэтики Бродского. Они скомпонованы в шесть разделов: «Поэтический автопортрет Бродского» (лирический субъект и его функция в поэтическом мире Бродского), «Жанровая клавиатура Бродского», «Бродский о современниках», «Русские и западные поэты о Бродском», а также информативные «Дополнительные материалы», включающие обширные библиографии по темам и уникальную «Картографию Бродского». Ядром же книги стал раздел «Исследование метафоры в развитии».
Валентина Полухина — тогда аспирант Эдинбургского университета, изучающая экспериментальную фонетику, — познакомилась с Бродским в 1977-м. До получения поэтом Нобелевской премии оставалось ровно десять лет. «После свидания и знакомства с Бродским я поняла, что должна сменить тему, что должна заняться его поэзией. И поскольку я скорее лингвист, чем филолог, то предметом моего профессионального интереса стало исследование метафор в поэзии Бродского» [18] . Метафора — орудие и одновременно суть поэтического языка, а язык, как не раз говорилось на презентации книги в Москве, пишет поэта! Именно так, а не наоборот. Собственно, по Бродскому, поэзия и
