Новый Мир ( № 2 2010)

эмакимоно ) — 12; акварели — 650 больших и 570 малых; этюды тушью — 1900. Кроме того, есть ценнейшая коллекция старых фото, сгруппированных по темам в альбомы, — 1300; негативы — 300; даже раскрашенные вручную («заколерованные») диапозитивы для волшебного фонаря, сделанные преимущественно с гравюр на исторические и мифологические темы. Помимо этого сотни книг и альбомов и, наконец, тысячи листов ксилографий. С полным основанием Китаев называл свою коллекцию «энциклопедией художества всей Японии». Поразительно, что Китаев, будучи еще совсем молодым человеком (основные свои вещи он купил в Японии до 1895 года, то есть до достижения тридцатилетия), заботился о том, чтобы представить Японию как страну через ее художества. Эта цель выдает в нем зрелого просветителя, думающего о пользе для общественности и будущих специалистов.

Свое собрание гравюр Хокусая Китаев, объездив все крупнейшие музеи и частные собрания Европы, считал самым большим — в несколько тысяч листов. В новом каталоге ГМИИ представлено только 158 гравюр, включая и поступившие из других собраний (например, копии, подаренные участниками фестиваля молодежи и студентов в 1957 году). Даже если признать, что Китаев считал за отдельный лист каждую страницу в книгах, иллюстрированных Хокусаем, то цифры не сходятся и остаются вопросы. Например, Китаев с гордостью писал про «Манга» Хокусая: «Издание это в 15 книжек; у меня —

в превосходном редчайшем 1-м оттиске. В таковом же 1-м издании знаменитые 100 видов Фудзи Ямы в 3-х книжках» [26] . В 2006 году я видел в ГМИИ позднее издание довольно среднего качества. Можно предположить, что Китаев ошибался в том, что у него было «редчайшее первое». Это вполне возможно было бы оговорить в примечании к публикации его писем в приложении к каталогу, но вместо этого музейные публикаторы исключили упоминание о первом издании вообще и слегка изменили текст, чтобы сгладить это изменение. Никакого указания (в виде квадратных скобок и многоточия — как они это делали в некоторых других случаях) при этом не дано [27] . Этот факт свидетельствует о неумении объяснить расхождение между наличным материалом и изначальным заключением коллекционера (а объяснений может быть несколько и вполне некриминальных), но то, что вместо объяснений в музее предпочли «подправить» публикуемый архивный документ, вызывает недоумение. Другой пример: Китаев писал, что у него было более двух тысяч дорогих гравюр, которые стоили в Западной Европе от ста до четырехсот марок. Нынешний полный каталог насчитывает значительно меньше двух тысяч листов, включая копии, дешевые поздние гравюры прикладного характера (например, наклейки и книжные обертки) или простые суримоно школы камигата . Они стоят достаточно дешево даже сейчас. Что сделалось с дорогими двумя тысячами — неизвестно. Еще пример: в 1918 году японская газета «Ёкохама боэки симпо» писала о приезде Китаева, который много лет назад собрал коллекцию из четырнадцати тысяч предметов, включая триста свитков и около восьми тысяч листов нисики-э (многокрасочных гравюр). Что случилось с этими вещами за советское и постсоветское время — сказать трудно.

16 июня 1922 года в газете «Иомиури симбун» была напечатана предпоследняя заметка о Китаеве. «Г-н Китаев, покровитель японского искусства, который жил в районе Яматэ в Йокогаме, внезапно сошел с ума — возможно, из-за тяжелых переживаний, вызванных положением в России». Его пришлось поместить в неврологическую больницу Аояма в центральном районе Акасака. Поскольку положение окончательно не выправилось, в декабре того же 1922 го­да Китаева перевели в префектуральную больницу Мацудзава с диагнозом маниакально-депрессивный психоз. Вскоре произошло Большое землетрясение Канто. Дом, где он прожил с семьей четыре года, был разрушен. Жена и сын уехали в Америку, в Бостон. А Сергей Николаевич скончался в той же больнице пять лет спустя, 14 апреля 1927 года. В заметке о смерти в «Сэйкё дзихcо» («Православный вестник») он был назван адмиралом русского флота.

В последующие десятилетия имя Китаева на родине было прочно забыто, и первые попытки показать его значение для пробуждения интереса в российском обществе к японскому искусству были сделаны лишь в недавние годы.

Так запомнилось

Львовский Михаил Григорьевич (1919 — 1994) — поэт, драматург, киносценарист, автор песен. Участник Великой Отечественной войны. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького (1952). Лауреат Государственной премии РСФСР (1981). Львовскому принадлежат тексты песен “Вот солдаты идут…”, “Глобус” (Я не знаю, где встретиться…), “На Тихорецкую состав отправится…” и многих других.

23 февраля 2010 года исполняется 20 лет со дня смерти поэта Давида Самойлова (1920 — 1990). Публикацией мемуарного очерка Михаила Львовского журнал “Новый мир” решил почтить эту дату.

Публикация Галины Медведевой .

 

В предвоенные годы молодые поэты Москвы часто узнавали друг друга прежде, чем доводилось им познакомиться лично. Впереди каждого летели его самые знаменитые строчки, передаваемые из уст в уста, так как никто из нас не печатался.