выросший без отца, фантазирует о том, что Дементий Порфирьевич является его настоящим отцом. И тот в самом деле делает предложение его матери. И еще он дарит мальчику настоящий микроскоп. Мальчик не знает, что раньше этот микроскоп принадлежал сыну бывшего хозяина дачи.
И что этот волшебный предмет пробудет в его руках совсем недолго. Об этом сухо и формально упоминается в самом конце второй части.
Мы в некоторой межеумочной области, когда «Книга счастья» все еще раскрыта и странный аутичный маленький герой, сверяясь с ее страницами, пытается перевести то, что видит, на собственный птичий язык. Получается удивительно поэтичный текст с оттенком безумия. Детские страшилки являются наиболее адекватным отражением окружающей реальности, размеренные разговоры о литературе ведутся как бы на пороге пыточного подвала, а египетская мифология, сливаясь с трепетными молитвами Фараону, плавно перетекает в советскую историю. Несколько лет назад Бахыт Кенжеев написал целый цикл стихов от лица аутичного мальчика Теодора. Вот пример:
меркнут старые пластинки
мертвым морем пахнет йод
вася в каменном ботинке
песню чудную поет
и вампир, и три медведя,
эльф, ночное существо, —
грустно ловят все соседи
бессловесную его
Мы оставим главного героя в самый счастливый момент его жизни, на пороге непоправимой катастрофы. А роман устремится дальше в «точку безумия».
6
А потом Бог узнал человека. И Бог отвернулся от человека. И человек увидел пустоту и узнал себя. И развязался узел жизни. И наступил Ад.
7
Когда самолет, летящий из Москвы в Нью-Йорк, пролетает над канадским полуостровом Ньюфаундленд, то бортовая карта полета долго высвечивает городок Сен-Джонс на северо-восточной оконечности материка. Вот в этой маленькой светящейся точке на карте Кенжеев и разместил свой компактный Ад. В небольшой опрятной палате местного психиатрического госпиталя заключен пожилой русский эмигрант, герой третьей части романа. Круг его общения составляет персонал больницы и воображаемый собутыльник, аэронавт Мещерский, пилот советского дирижабля «Анастас Микоян». Аэронавта заперли в сумасшедший дом за то, что он перерезал горло некоему боцману Перфильеву. Впрочем, аэронавт — всего лишь галлюцинация.
Когда-то в жизни героя произошло некое очень страшное событие, о котором он полностью забыл. Что-то ужасное случилось с его женой, матерью его ребенка, и с его лучшим другом, знаменитым в прошлом русским писателем-эмигрантом. Куда-то они навсегда исчезли, и кажется, герой знает куда. Да он и сам для себя исчез, чтобы через много лет очнуться пациентом сумасшедшего дома. За это время его сын из маленького русского мальчика превратился в образцового канадского юношу, студента юридического факультета Монреальского университета. С разрешения администрации больницы герой переписывается с ним по электронной почте. Эти письма, а также редкие ответы сына и составляют третью часть.
«Я в принципе понимаю, что довольно скоро пора будет помирать, но как-то не слишком отчетливо», — пишет герой. Он лукавит. Все он прекрасно понимает. И то, что с ним произошло, и то, что происходит, и то, что произойдет. Предопределенность. Неотвратимость обстоятельств времени и места. Переделкино 37-го года. «Большая смерть маячила рядом, но маленькую мы отгоняли, ласково глядя друг на друга. И это прошло».
