Новый Мир ( № 3 2010)

не только сюжет и фантастические прибамбасы, но и мир героев, пропадает деление на дурных и добрых. Драко Малфой оказывается неплохим малым, а профессор Северус Снегг, из-за которого было сломано столько копий, и вовсе пристойный человек. Мир не застыл, он постоянно меняется, переворачивается. Кроме того, в цикле есть как минимум три очень многогранных характера. Это, конечно, Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Джинни Уизли, которая начинала как рыжая дура и выросла в грандиозную жертвенную личность. Не зря мы с Лукьяновой (женой. — П. К. ) пытались написать роман „Восьмая книга” о том, как Поттер приезжает в Россию.

— Зачем ему тащиться сюда?

— В Лондоне он не мог трудоустроиться, ему все говорили, мол, при Волан-де-Морте был порядок. И вот Гарри идет по улице и встречает маленького лысого человечка, который представляется: „Здрасьте! Я Борис Абрамович...”

— Стоп, Дима, дальше не надо!

— Не волнуйтесь, мы не будем печатать книгу”.

 

Леонид Виноградов. Надо ли отдыхать от духовной жизни? (беседа с помощником настоятеля храма иконы Божией Матери “Живоносный источник” в Царицыне, протоиреем Алексием Потокиным). — “Нескучный сад”, 2009, № 12.

“ — А вам прихожане часто жалуются, что не умеют отдыхать, что работа отнимает все время?

— Очень часто. Человек устает от жизни, от самого себя. Но чем более серьезно человек относится к вере, тем ему легче с этим справиться. Велик соблазн и от Бога спрятаться в работу. Ведь если открыл для себя Бога, надо быть честным перед Ним.

А это непросто. Но если мы по-настоящему доверяем Богу, то потихонечку открываемся Ему не только в своих грехах, но и в немощах. Здесь не трудовые навыки помогают, а навыки взаимности с Богом. Скажете: „Господи, я устал. Я изнемог”. Это — исповедь. Господь нас и врачует. Есть две крайности: лень, когда таланты ума и души, которые мне даны, я не ращу в себе. Вторая — ревность не по разуму, когда человек доводит себя до полного истощения. И здесь опять же нужно найти царский путь.

У Максима Исповедника есть такие слова: „Грех — это неправильное использование вещей”. Перегрузки могут быть и от переоценки своих сил и своей незаменимости, то есть от гордости. Бог постепенно освобождает нас от этого. Поется же в Херувимской: „Всякое ныне житейское отложи попечение”. Вот как надо молиться — обратился к Богу, забудь хоть на эти 10 — 15 минут про работу, которая не отпускает. Попроси Бога подсказать тебе, как не перетрудиться. Перегруженность души — это ее уже какая-то несытость. Она скажется в работе, ведь человек выносит из души то, что в ней есть, и, работая на пределе, рискует наделать ошибок”.

 

Рената Гальцева. Солженицын — пророческое величие. — “Посев”, 2009, № 12 <http://www.posev.ru>.

Тщательный, хронологически выверенный разбор столкновений мировоззренческого пути А. С. с отечественным интеллигентским “орденом” (в разные годы).

“„Свободой Рим возрос, а рабством погублен”. Писатель предвидел такую судьбу для России и стремился к тому, чтобы чаша сия миновала ее, чтобы из одной бездны она не попала в другую. Он пытался объяснить современникам, что существуют не только „мрачные пропасти тоталитаризма”, но и непроглядная тьма „светлой твердыни свободы”. И потому, думая о России, настаивал на переходном авторитарном управлении не без царя в голове и с законом в руках.

Величие Солженицына как мыслителя и пророка — в том, что его смертельная борьба с коммунизмом не затмила смертельную же опасность, которую миру и России несет, казалось бы, полярное, а по существу единое в своем материалистически-атеистическом корне новое свободолюбие.

Но мир не услышал его”.

 

Наталья Иванова. Трудно первые десять лет: конспект наблюдений. — “Знамя”, 2010, № 1.

“И главное изменение произошло в массовом отказе от „главного”. От иерархии. Произошло покушение на вертикаль . Вертикаль, образно говоря, положили (тут сноска: „ Все равно” — название поэтического сборника Андрея Василевского весьма показательно.