читатель приходит к поэту, а поэт к читателю. Но это моя позиция, в некотором смысле антиромантическая”.
Столичный провинциал. — “Гудок”, 2010, 4 февраля <
http://www.gudok.ru >.
Говорит Евгений Попов: “Между Шукшиным и Аксеновым гораздо больше общего, чем может показаться. Они оба, в сущности, из народа, у обоих были репрессированы родители. Аксенов прекрасно знал русскую жизнь, а Шукшин вовсе не был чужд западной культуре. Он учился во ВГИКе, в юности смотрел и Феллини, и Антониони, и других классиков кино. В его последних рассказах можно видеть такие формалистические виражи, каких не найдешь и у иного модерниста. Представление о Шукшине как о человеке от сохи — очень сомнительное. Несколько лет назад одно издательство заказало мне предисловие и комментарий к тому прозы Шукшина, и я очень увлеченно занимался этим делом. Комментарий получился объемный. Теперь я могу уверенно сказать, что Шукшин, кроме всего прочего, писатель большой культуры. Главное в его творчестве, по-моему, рассказы. Они и оказывают наибольшее влияние на сегодняшнюю литературу”.
Людмила Улицкая. Я ощущаю себя путешественником. Беседу вела Зоя Мастер. — “Лебедь”, Бостон, 2010, № 614, 16 мая < http://www.lebed.com >.
“Сегодня та часть человечества, которую принято называть цивилизованной, переживает колоссальное „переформатирование” — сама культура меняет свои характеристики, свои качества, свои границы. Процесс интереснейший, мы его участники, причем лично я принадлежу как раз к „уходящей” культуре, и по возрасту, и по воспитанию, и по пристрастиям. Только намечаются черты будущей культуры, и многого о ней мы просто не знаем, но совершенно очевидно, что основной формой освоения мира будет не чтение, а другие способы получения и передачи информации. Меняется и сам человек…”
“„Туристическая” позиция и есть та самая, которую мне и хотелось бы занимать (хотя я ее нигде так не называю), — позиция беспристрастия, невовлеченного взгляда, возможной объективности. Признаюсь, я действительно ощущаю себя путешественником, причем с каждым годом и даже днем ясно осознаю, что путешествие скоро закончится. Я очень бы хотела быть по возможности свободной от идеологических схем, от навязываемых культурой, воспитанием и происхождением шаблонов и клише. Я бы не хотела, чтобы моя, как это теперь называется, „идентичность” на сто процентов от всего этого зависела. Мне не обязательно кому-то нравиться”.
Константин Фрумкин. Фильм жизни и его раскадровка. Проект новой философской науки. — “Топос”, 2010, 19 мая < http://topos.ru >.
“Ни наука, ни философия сегодня не занимаются тем, что можно было бы назвать драматургией индивидуальной человеческой жизни. <…> Вообще, для социальных наук должен бы быть важнейшим вопрос: из каких частей складывается человеческая судьба? Какие эпизоды в биографии являются стереотипными („годы учебы”), а какие — сугубо индивидуальными? Как структура биографии влияет на ощущение счастья? Хотя социологи, разумеется, так или иначе сталкиваются с этими проблемами и исследуют их аспекты, но в качестве отдельного предмета исследования, автономной темы в рамках социальных наук этот вопрос еще не сформировался, и неизвестно, сформируется ли”.
“Между тем именно в рамках „Теории биографии” могла бы появиться наука или учение о „внутренней стороне” человеческой жизни, о том, что человек видит и ощущает, пока живет. Разумеется, человеческая жизнь не сводится к тому, что человек видит: в ней есть еще и деяния, и отношения с другими людьми, и часто неощутимые события, происходящие в глубинах подсознания или в пучинах физиологии, — и тем не менее в человеческой жизни можно выделить аспект пассивного созерцания — его можно было бы назвать „фильмом жизни”. <…> Этот фильм человек смотрит — и предстоит еще выяснить, из каких эпизодов он складывается и что занимает большее количество „экранного времени”. Критерий „экранного времени” чрезвычайно важен, чтобы понять, каково же на самом деле содержание человеческой жизни — вопреки тому, что принято о ней рассказывать”.
“<…> одна из важнейших задач кадрографии — критика тех аспектов в рассказах о жизни, которые не вытекают из реального человеческого опыта, а представляют собой лишь дань стереотипным общественным формам фиксации и описания человеческой жизни”.
Ревекка Фрумкина. Памяти Льва Лосева. — “ПОЛИТ.РУ”, 2010, 20 мая < http://www.polit.ru >.
