Но Круглов как бы пытается показать, что литература (и вообще культура) вовсе не отрывалась от Бога: Бог говорит с нами языком Сент-Экзюпери («Вы ведаете. вы, – ответственные /За Меня, Которого приручили»), появляется в сказках Андерсена («правь, Дюймовочка! / Третью весен разменяв сотницу, / Тонкие руки свив молитвенно...») и т. д.
Показательно в этом отношении стихотворение «Гэндальф озабоченно курит трубку», в котором соединились три пласта: Толкиен, реалии нашего времени (ноутбук, Гугл), христианство.
– А потом – вдруг в памяти всплыли
Слова… когда-то, очень давно,
Мне читал их по исчезнувшей книге дядя Бильбо.
И мне так захотелось найти эту книгу!
Ну, я и набрал в Гугле, так, как запомнил:
«Как послал Меня живой Отец, и Я живу Отцом,
Так и ядущий Меня будет жить со Мною».
– Ну, ничего себе!.. ты отжог, Фродо!..
Ох уж эти хоббиты: кажется, знаешь их сотни лет, –
А как вдруг удивят тебя, и откуда в них что и берется!
(«Гэндальф озабоченно курит трубку»)
Скорее это мы оторвались от Бога, как Идеалист из стихотворения «Царство Божье», и не вчитывались всерьез в то, что читали. Сфера интересов современного образованного человека разнообразна, в нее, несомненно, входят окружающий мир, некоторое количество известных всем книг, история последних веков (на этом, конечно, разнообразие интересов не исчерпывается, но мы выделили те аспекты, которые особенно значимы для поэтического сборника Круглова). Вопросы о вечном легко мысленно «вычеркнуть» из этой сферы, забыть, потерявшись в потоке информации, но они остаются подспудно, требуя ответа. Круглов «вскрывает» то, что сознательно и подсознательно отодвигается на второй план. Детали XXI века, появляясь в стихотворениях Круглова, могут отсылать читателя к символам, чья древность не вызывает сомнений:
крест – и есть сама
забытость
то и дело назойливо
всплывающая в мир как рекламный баннер в сайт
постовое делание спасающегося:
не дать раздражению прорваться
смирить в себе этого зверя
не кликнуть курсором в перекрестье:
«закрыть»
(«Пассия, вечер Воскресенья»)
Круглов «приближает» к нам библейские сюжеты, пользуясь деталями повседневной жизни (о Вечном жиде – «варикозные, взбухли вены»), реалиями XX века (о блудном сыне, старающемся жить по правилам отца, – «это понятно: это вроде / (1)Морального кодекса строителя коммунизма(2), / только
