Да, и коню потом не повезло!
И только ты, о Зевс, заря Лубянки,
Укоренил палаческое семя,
Которое поля, леса и реки
Пожгло живьем, насилуя свободу
В самом себе! И хочет только смерти
Отцам и детям, и Земле безвинной!
О, Господи! Неужто я не брежу?
«Ода долгожителю» (в книге не датировано)
Признаться, не люблю в стихах восклицательных знаков, прописных букв не в начале строки. Но эту книгу я читаю иначе, пытаясь сквозь стихи вспомнить наши с ним разговоры . Как сквозь бронированное стекло. Всё еще видно, но слышно уже глухо.
О л ь г а С у л ь ч и н с к а я. Апрельский ангел. Стихи. М., «Арт Хаус медиа», 2010, 112 стр.
Вторая по счету, но первая — дающая представление о… — книга. Название, правда, не очень точное. С книгой, с ее месседжем название «Апрельский ангел» соотносится так… по касательной.
Сульчинская, конечно, интересна и тем, что
«точно передает ужас знания, с которым психика обычно плохо справляется, но на которое обречены умные люди с гуманитарным образованием» (Анна Кузнецова);
«сосредоточена на поддержании стоически-оптимистического восприятия враждебного человеку окружающего мира» (Людмила Вязмитинова);
«никогда не ноет — ну разве что горько усмехнется» (Бахыт Кенжеев).
Всё так. Мне важнее, что в книге — среди прочего, что представляется мне хорошим, удачным, но что я все-таки «принимаю к сведению» и перелистываю страницу, — есть и то, чему я могу удивиться (а это, к сожалению, редко бывает). Скажем, «Царь», « Silentium » или «Устрица».
Сравни меня с устрицей. С её упругой,
Скользкой, скрипучей, душистой плотью.
Сок лимона заставит её сокращаться.
Раздвигая створки, вытягиваешь губы.
Прибыли господин посол с супругой.
В углу стоит скромная секретарша.
К столу выносят блюдо с морским чудом
