интеллекта могут возникнуть проблемы уже другого, даже не квантового порядка сложности.
Книги
Книги
*
Дмитрий Быков. Отчет. Стихотворения. Поэмы. Баллады. М., “ПрозаиК”, 2011, 576 стр., 2000 экз.
Книга избранного, состоящая из трех разделов: “Восьмидесятые” (стихи восьмидесятых, когда Быков был “куртуазным маньеристом”), “Девяностые”, “Нулевые”.
Сергей Жадан. Ворошиловград. Роман. Перевод с украинского (переводчик не указан). Харьков, “Фолио”, 2011, 442 стр., 1000 экз.
Роман одного из ведущих современных украинских прозаиков; в аннотации к этому изданию употреблены словосочетания “реалистичный соцреализм” и “истории украинского рейдерства посвящается”. От соцреализма здесь схема борьбы добра со злом в их социально-психологическом (классовом) обличии, то есть “хорошие”, “наши” (мелкие предприниматели, офисные работники, осевшие цыгане и проч.) борются с “акулами” крупного бизнеса, ну и, естественно, побеждают. Но как раз здесь кристальная чистота и отточенность соцреалистических схем познания мира и заканчивается — ибо герой не сразу осознает, кто с кем на самом деле борется. И на каком поле. Экономическом, социально- психологическом, или же тут некие проблемы нашей социально-психологической “ментальности”, выпущенные на свободу историческим сдвигом от “соцреализма” (в нашем сознании) к “капитализму”, то есть к реализму? Который — реализм — у Жадана предельно фантасмагоричен, экзотичен, притом что автор честно идет за реалиями сегодняшней жизни. Внешне все просто: сшибающий деньгу где можно, безответственный в принципе, живущий на съемной квартире в столичном городе офисный работник в кризисную, переломную пору своей жизни (в 33 года) вдруг обнаруживает себя реальным владельцем бензозаправки на окраине провинциального города, в окружении слегка постаревших друзей детства, и на него “наезжают” местные капиталистические “воротилы”, пытаясь забрать бизнес. Герой должен или сдать бизнес, или упереться. И до него не сразу доходит, что дело тут уже не в деньгах, не в соображениях деловой репутации, — настал час ответить самому себе, кто он такой в этом мире. В известном смысле сюжет этого романа — сюжет инициации. И отсюда полагающаяся для такого сюжета пафосность в изображении борьбы, любви, “суровой нежности” мужского братства и т. д., отсюда — стилистические ходы нынешнего социально-экономического боевика, с жанром которого и играет (иногда просто безжалостно) Жадан — отстраненностью автора-повествователя от себя самого, глубоко (и не слишком глубоко) скрытой иронией, жесткостью взгляда на мир, парадоксальностью сопоставлений и т. д. Короче, перед нами попытка — на мой взгляд, состоявшаяся — сделать “соцреалистический боевик” из наступивших “капиталистических времен” полноценной художественной литературой, сосредоточенной на проблематике бытийного.
Олег Завязкин. Малява. Стихи о смерти и любви. М., “Время”, 2011, 80 стр., 1500 экз.
Сборник стихов лауреата “Русской премии” 2007 года, поэта из Донецка — “Колея да шлея — / вот он я. // Хомут да седёлка — / не убёг бы только. // Лошадиная темь в очах, / и земля под стопой — ничья”.
Бахыт Кенжеев. Крепостной остывающих мест. М., “Время”, 2011, 128 стр., 1500 экз.
Новая книга стихов Кенжеева, которую автор предисловия Олег Дарк назвал итоговой и в которой выделил в качестве одного из стержневых мотив бездомья, бродяжничества: “Жизнь — странствие (мысль не новая), и всякий — странник (новая еще менее). И поэт в первую очередь: бродяга, почти бездомный, во всяком случае — всегда на чужбине. Но как эта очень знакомая мысль по-новому и очень сильно воплощается в кенжеевских стихах, когда Хозяин (и Творец, вероятно) этого мира „и сам бредет, глухой и безъязыкий, по равнодушным небесам”, — я не знаю более сильного образа бесприютности, по вертикали распространяющейся в Универсуме: снизу вверх. Или сверху вниз, смотря на чей вкус и взгляд (и смотря откуда — взгляд)”. Книга издана Фондом Ельцина в серии лауреатов “Русской премии”, каковым Кенжеев стал в 2008 году.
Александр Кушнер. По эту сторону таинственной черты. Стихотворения. Статьи о поэзии. СПб.,
