Большинство людей — это просто люди, а большинство песен — просто песни. Ладно, не буду больше вас мучить. Если и с музыкой не поняли, тогда не знаю, как объяснить. Даже мыслей нет. Все, сдаюсь.
Поднимает руки. Переключает на футбол и наблюдает за матчем.
А знаете, чем еще вода хороша? Ее наливать легко. Чего проще: подставил под кран кувшин с фильтром — и всего делов! Наливай да пей. Вуаля, как говорит Эркюль Пуаро. Видели такой сериал, наверно? “Нет-нет-нет, мой милый Гастингс!” Хороший сериал. Я только не понимаю, почему у мисс Лемон всегда эти колечки на лбу. А так хороший. И музыка в нем хорошая. Но вода лучше. Молоко киснет, чай заваривать надо, про кофе и говорить нечего. А вода — вот она, комнатная, ручная, чистая. Я, признаться, готовить не очень люблю. А все потому, что неуважительно к еде отношусь. Точнее, относился. Раньше. Знаете, как бывает: прибежал на кухню, схватил что под руку подвернулось и назад к телевизору, пока реклама не кончилась. Сам знаю, что плохо, но у меня все именно так и было. Прямо недержание какое-то находило: нахватаю впопыхах и так же ем. Без удержу. Как волк из “Жил-был пес”. “Щас спою”, помните? А все потому, что недокармливали. Ребенок Спока, что поделать. А сейчас не так. Спасибо кризису, отучил. Не подумайте, что я себя ограничиваю, нет! Просто нравится довольствоваться малым. Нет, серьезно. Прямо удовольствие получаю, что не переедаю, как раньше. А раньше, что греха таить, бывало. Я, признаться, японскую еду люблю. Так я рыбу не очень, но из японского все почти нравится, даже рыба. Уж и не знаю, как так получается. А рис так вообще с чем угодно есть могу. Даже с рисом. Собственно, так и ем. А знаете, что мне больше всего в ней нравится, в еде японской? Ни за что не догадаетесь. Палочки, вот что! Ну, что я говорил? Нет, серьезно. Я теперь всегда палочками ем. Да все что угодно. Не японскую еду, нет. Ее я с тех тучных пор и в глаза не видел. Вот, опять нелепость: в глаза. Как еще, интересно, видеть можно, не в нос же? В общем, все палочками ем. Да хоть пельмени. Порежу помельче и ем. Хотите верьте, хотите нет, но так все вкуснее выходит. И не объешься никогда, представьте себе! В общем, всем советую, попробуйте. То есть не палочки попробуйте, а есть палочками попробуйте. Да вы, наверно, поняли. Да. Даже и не знаю, откуда у меня такой к палочкам интерес. Любка говорит, потому что я ударник. Барабанщик в смысле. Не знаю, ей видней. Но тяга есть, факт.
Берет со столика палочки и в задумчивости крутит их, как крутят барабанщики.
А итальянскую еду я, наоборот, не перевариваю. Точнее, раньше не переваривал. Не в прямом смысле, конечно. Хотя нет, именно в прямом. Или все-таки нет? Вечно я в этих смыслах путаюсь! Разбирайтесь сами, в общем, но это факт. После пиццы или этой, как ее, пасты — вот же слово! — всегда как ком в животе. Тяжесть, так, кажется? А когда в животе тяжесть, разве будет еда вкусной? Понимаете, о чем я? Вкус, может, и ничего, съедобно, но как вспомнишь про эту тяжесть, и уже как-то не хочется. Пару раз укусил, и все — невкусно. У вас так не бывает? У меня бывает. Точнее, бывало. Тогда, до кризиса. Не только с итальянской едой, что я, в самом деле, на итальянцев ополчился? От любой еды у меня теперь тяжести не бывает. После кризиса — как отрезало. Так что пицца тут ни при чем. Хотя, если честно, итальянцев я не очень. Вообще всех этих средиземноморских — так, что ли? — не очень. Ну, в смысле французов разных, испанцев, греков... Вообще все латинское не люблю, даже музыку. Бестолковое у них все какое-то, легкомысленное. Несерьезно, в общем — для девочек. Но сейчас не об этом. Да... Лучше рецепт правильной еды вам расскажу. Хотите? Конечно хотите, кто ж его не хочет!Берете буханку черного, лучше бородинского. Нарезаете кирпич ломтями, а потом каждый ломоть еще пополам. Кирпич — это я в переносном смысле. Ну да вы поняли. И все. Можно и дальше резать, но мне больше нравятся крупные сухари. Конечно, это ж вам не пельмени. Большие они не насквозь сухие выходят, а такие, знаете, с корочкой. Снаружи вроде и сухарь, а внутри чуть-чуть мякоть. Такой в пыль на зубах не разлетается, а тягуче хрустит. М-м-м! Главное, ломти поперек половинить. Некоторые вдоль режут, но это, скажу вам, от лукавого. Да невкусно это, и точка! Даже не точка — восклицательный знак. Так что если вкусных сухарей хотите — режьте поперек. Другого способа нет. Я, во всяком случае, такого не знаю. Ну а как порезали — посолить и в духовку. Все. Через полчаса у вас целый поднос сухарей! Красота. Не знаю, как вам, а мне другой еды и не надо. Только их и ем. То есть обычный хлеб мне тоже нравится, не подумайте. Просто я не люблю, когда хлеб несвежий. Я, наоборот, люблю, когда свежий. Особенно с маслом. А несвежий прямо расстраивает, не могу его есть. Вот он на сухари и идет. А что делать, не выкидывать же? Меня в школе учили, что хлебом нельзя разбрасываться. Вот я и не разбрасываюсь — сухари сушу. И потом ему, хлебу то есть, небось обидно черствым пропадать. Конечно обидно. А на сухари ему не обидно, это я точно знаю. Духовка ему душу греет. Такие дела. И никаких сладостей. Нет, серьезно. Даже чай без сахара пью. Лишнее это все, для девочек. У меня вместо десерта жвачка. Хотите верьте, хотите нет.
Уходит на кухню, возвращается с пакетом.
Не знаю, как вы, а я предпочитаю дынный “БомБибом”. По мне, так нет лучше резинки. Еще шоколадный неплохой, но я все шоколадное как-то не очень. Не знаю даже: шоколад люблю, а шоколадное — нет. Бывает же такое! А дынный — это вещь. На нынешний вкус, пожалуй, сладковат, но мне нравится. Хотите? Не стесняйтесь, пакет у меня стираный. Они у меня на окне лежат. Некоторые их в холодильник кладут, чтобы вкус, мол, сохранить, но если вы спросите меня, я скажу — это от лукавого. В холодильнике вкус только теряется, а жвачка крошить начинает. К чему такое варварство? Негармонично это.
Наклоняется к столику, пересчитывает.
