Если чувствуешь себя так, как я сейчас, наверное, очень страшно.
Я представила себя на месте Андрея.
Если бы я была такой же красавицей, как двадцать – десять лет назад, и меня бы пригласил в ресторан мужчина. Привлекательный мужчина. Я бы пошла? Наверное, нет. Или да? Женщинам труднее пойти на флирт, по крайней мере, мне. Я не могу флиртовать с одним, а жить с другим.
Опять сильный укол ревности причинил боль, и я подумала: «Пойду тоже к деревенской колдунье».
Мне представился Андрей, худой, серый, больной. Потом я вспомнила его молодым и сильным, и мне показалось просто ужасным – желать человеку таких перемен.
«Не сотвори себе кумира», - вспомнила я одну из заповедей. Не сотвори!
Да что я тут мучаюсь?! Неужели, я без Андрея ничего не стою? Неужели, я не могу без него? В жизни есть много важных и нужных дел и вещей. Я ведь живу, замкнувшись в своей раковине. Меня интересуют только семья, друзья, работа, а помимо этого есть и многое другое. Что? Есть другие люди, горы, моря, леса, реки. Есть ад и рай. Есть? Есть! Я сама в это верю. Я чувствую, что Бог есть. Он есть. И Он смотрит на нас. Он с нами каждый день. И что такое любовь в нас? Это Он. А совесть? Он. А жалость и желание помочь? Опять же Он.
Вот Его и нужно любить больше всех, и Он не предаст, не обманет, не бросит. Никогда.
А судить Андрея… Ведь я, наверное, тоже могла кем-то увлечься. Просто у меня другие условия вокруг. Условия, которые не способствуют измене. А у Андрея наоборот. Нет, я не буду его оправдывать, но и осуждать не буду.
Если я ему не нужна, пусть. Пусть! Я останусь с теми, кто нуждается во мне, кто меня любит. И я останусь с Богом.
Мне вдруг стало так хорошо на душе. Если скорби, причинённые Андреем, заставили меня задуматься о самом важном в жизни, то спасибо ему.
Как сказала мама Татьяны: «Верят многие. Не могут они ошибаться».
Они чувствуют Бога, наверное, также как и я сейчас.
Ненавидеть Аню? Она в своем возрасте очень хочет быть счастливой. Она пытается построить своё счастье с женатым мужчиной. Бедная. Это не очень приятно. А могла бы я связаться в молодости с женатым? Кто знает, может, и могла.
Я представила себя на месте Ани. Потом представила Ксению. И подумала, что постараюсь не ненавидеть Анну. Не знаю, получится или нет, но я постараюсь.
Я стала молиться своими словами, не зная ни одной церковной молитвы наизусть:
«Господи, помоги мне! Прости мне мои грехи, ведь если посмотреть, я нарушаю почти все Твои заповеди. Прости меня и моих родных и близких. Пусть мне будет хорошо и всем пусть будет хорошо. Прости меня, пожалуйста. Пускай я усну, и завтра, и всегда буду помнить о Тебе. Помнить и поступать только правильно…»
Не знаю, насколько долго я молилась, но вскоре уснула спокойная и умиротворённая.
***
На следующее утро я проснулась рано. У меня было ощущение, что вчера произошло что-то ужасное, но это что-то было побеждено. Оно уже не так ужасно и не так опасно.
Чувство избавления вносило успокоение и радость в ту палитру разных ощущений, которые присутствовали во мне. Я улыбнулась, глядя в окно, и потянулась.
Во всём теле ощущался жар, и было ясно, что у меня повысилась температура. Градусник лежал в тумбочке, и не пришлось вставать с постели, чтобы измерить температуру. Точно! Тридцать семь и пять. Наверняка, я подцепила грипп у себя на работе.
В комнату опасливо заглянула Ксения. На её лице ещё читались следы вчерашних слез.
-Доброе утро, мамочка!
-Доброе, доченька.
Мой голос был спокойным и приветливым, и это удивило Ксению.
-Мам, всё нормально?
-Нормально.
-А почему не встаешь?
-Я заболела.
Она опять тревожно посмотрела на меня.
-Да заболела я! – сказав это, я протянула дочери градусник. – Сегодня не иду на работу.
-А чего такая довольная?
-Весь день буду валяться в постели и смотреть телевизор. Разве это плохо?
Ксения ничего не ответила, и только её глаза немного увлажнились.
Мне стало невыносимо жаль Ксюшку:
-Доченька, не расстраивайся. Со мной всё нормально.
-Мам, ты так спокойно перенесла папину измену, что мне как-то не по себе. Я ожидала от тебя другой реакции.
