-Здесь написано, как готовить наркотик, от которого вы все болели! Это нужно сжечь! Иначе заболеют ещё многие!
Фраза была выбрана удачно, но она вызвала сильный переполох. Вокруг все стали охать и ахать, переговариваться, и только Андрей Лукич внимательно посмотрел на Влада и спокойно сказал Борису Игоревичу:
-Ну-ка, Борис, открывай печь, – и пошёл в кухню.
В доме Хомяковых была электрическая плита и дровяная печь. Борис Игоревич забрал бумаги из рук Влада и понёс к печи. Открыв металлическую дверцу, засунул их внутрь и поднёс горящую спичку.
Гости высыпали из комнаты и наблюдали за действиями Хомякова.
Бумага никак не загоралась.
-Заслонку сильней открой! – посоветовал кто-то.
Борис Игоревич так и сделал. Но пламя от спички лизало края исписанных листков, не причиняя им никакого вреда.
-Не горит, – с удивлением в голосе произнёс Борис Игоревич.
-Не горит? Не горит?! – с ужасом повторил за ним Влад. – Как не горит? Почему не горит?! – он «подлетел» к печке и сам попробовал поджечь.
Папки и тетради, лежавшие в печи, были словно не из бумаги. Они даже не потемнели!
-Их надо сжечь! Скоро бандиты могут прийти!!! – Влад опять запаниковал.
-Олег, давай сюда газеты и ненужные бумаги, - позвал Борис Игоревич внука.
Олег собрал на веранде газеты, скомкал их так, чтобы лучше горели, и обложил ими со всех сторон принесённые Владом бумаги. Потом Борис Игоревич поджёг старую газету.
-Когда огонь разгорится, мы и дровишек добавим, - облегчённо проговорил Борис Игоревич, видя, как языки пламени расползаются по газетам, превращая их в пепел.
Андрей Лукич нагнулся над раскрытой дверцей и наблюдал, как горит огонь.
Пламя уничтожило все газеты, лишь испачкав бумаги Стороженко и не причинив им вреда.
Когда Андрей Лукич достал из печки стопку не тронутых огнём страниц, все ахнули.
Влад просто не верил своим глазам.
-О Господи! – вырвалось у него. – Почему они не горят?!
-Борис, дай какое-нибудь старое ведро, - попросил Андрей Лукич.
Олег быстро выбежал во двор и вернулся назад с жестяным ведром.
Бумаги переложили в ведро.
-Сейчас я бензин принесу, или, Олег, давай лучше ведро на улицу.
Все стали быстро одеваться и выходить во двор.
Борис Игоревич поставил ведро на землю, облил бумаги бензином и поджёг. Бензин вспыхнул, и пламя заполнило ведро.
Все молча наблюдали. Паника Стороженко постепенно прошла, и он тоже наблюдал молча, без движений.
Бензин прогорел быстро, и когда Борис Игоревич перевернул ведро, из него выпала целая стопка из тетрадей и папок, окутанная каким-то тёмным коконом, словно обёрнутая холстом. Люди подались вперёд, чтобы лучше рассмотреть, и кокон растаял, оставив на земле нетронутые листы.
Влад опять запаниковал. Суеверный ужас исказил его лицо, и не задумываясь, как он смотрится со стороны, Стороженко закричал:
-Они не горят! Это конец всем, если их найдут! Их нужно уничтожить! Старик, сделай что-нибудь!
Влад вцепился в руку Андрея Лукича, а тот посмотрел на него светлыми светящимися глазами и сказал:
-Их нужно жечь на святом месте.
-Где?!
-Нужно идти на остров!
-Пойдёмте все, чтобы бандиты не стали вас пытать! – забегал Влад вокруг людей.
Он не хотел оставаться без их помощи, но люди и сами пошли на улицу. Дом Хомяковых опустел. Женщины взяли с собой на остров пироги, чтобы можно было перекусить там, и чайник с тремя металлическими кружками. Многие не осознавали степени опасности, которой подвергались.
Бумаги Борис Игоревич понёс в ведре. После увиденного никто не хотел брать их в руки. Стороженко шёл сзади, постоянно оглядываясь.
Вскоре люди прошли всю улицу и стали углубляться в лес по тропинкам, по которым на машине проехать невозможно. Влад немного успокоился и реже оглядывался назад.
Когда люди подошли к болоту, вода стояла высоко, и под лучами склоняющегося к горизонту солнцу остров казался неприступным.
-Куда дальше? – опять запаниковал Стороженко.
