Яркое солнце освещало поляны, поросшие травой да яркими цветами, и изредка за окном виднелись люди с корзинками, полными грибов. Дмитрий очень любил лес, и лицезрение картин, проносившихся за окном, доставляло ему истинное удовольствие. Довольная улыбка отражалась на его лице, но тут двери в вагон разъехались, и на пороге появились соседка Анна Тихоновна с Сергеем.
-Анна Михайловна! – улыбнулась соседка матери Димки. – Вы что ж, тоже в Москву?
-Да, - ответила Анна Михайловна и, указав на сиденье напротив, предложила: - садитесь.
-Спасибо.
Димка кивнул головой, здороваясь с Анной Тихоновной, и отвернулся к окну, показывая равнодушие к Сергею, который тоже не пожелал заговорить со сверстником и скорчил такую гримасу, словно съел что-то кислое.
-Ух, еле на электричку успели, - сказала Анна Тихоновна после того, как села и откинулась на спинку.
-А мы заранее вышли, чтоб не опоздать.
-Да я пока этого оболтуса уговорила, - ткнула Иванова сына в бок. – Видите ли, не хотел в Москву ехать. Давай, говорит, у нас всё купим. Но я знаю, что в Лужниках то же продаётся, но дешевле.
-Да и учебники нужно покупать, - поддакнула Карабаева.
-Как покупать? А разве в школе не будут давать?
-Не все. Нам список дали тех книг, которые нужно купить.
-А твой Дмитрий в какой класс идёт?
-В девятый.
-И мой. Значит, нам те же книжки нужны?
Карабаева пожала плечами и одновременно утвердительно кивнула головой, как бы говоря, что, наверное, нужны.
Женщины продолжали разговор, а Димка их больше не слушал. Он смотрел в окно и думал о том, как не хочет учиться с Сергеем в одном классе:
«Неужели я буду с Ивановым учиться? Вот не повезло! Он почему-то бурно реагирует и, кажется, на всех членов моей семьи».
Дмитрий увидел, как Серёжка после слов, сказанных Анной Михайловной Карабаевой, криво усмехнулся, словно показывая, что она мелет чушь. Димка не выдержал:
-Мам, давай пересядем от них! – выпалил он, вскочив с места.
-Сынок, ты что? – смутилась Анна Михайловна.
Анна Тихоновна удивлённо вскинула брови и уставилась на Димку, как бы ожидая ответа.
-Ты когда говоришь, - стал громко объяснять Димка, глядя в глаза Серёжке, - он над тобой смеётся.
Анна Тихоновна перевела свой вопросительный взгляд на сына:
-Серёнь, ты чё?
-Нужны они мне! – скривился Сергей, но глаза всё же опустил и отвернулся.
-Извини, соседка, - неуверенно проговорила Иванова, - может, Димке показалось.
Димка не стал спорить, сел на место и отвернулся к окну.
Вскоре разговор между женщинами возобновился. Дмитрий не слушал их и думал о своём. Сначала мысли его были неприятными и влияли на и без того испорченное настроение, но вскоре фантазия начала рисовать будущие картины его школьной увлекательной жизни, полной побед и достижений, и хорошее утреннее настроение опять вернулось. Димку даже перестало волновать соседство Иванова Серёжки, который демонстративно смотрел через проход в противоположное окно, стараясь казаться презрительно равнодушным.
Уже проехав половину пути, Дмитрий отвернулся от окна, прислонил голову к стене вагона и прикрыл глаза. Он от нечего делать стал прислушиваться к разговору матери и соседки.
-Да, сейчас он пьёт мало. Это точно,- говорила Анна Тихоновна.
-Да, я заметила, - поддакнула Мать Димки.
-У нас в деревне, подальше от дома Анисимовых источник бьёт, знаешь?
-Да, видела.
-Ну, так вот, - Анна Тихоновна замялась. – Может, я и ошибаюсь, но мне кажется, что в этом источнике вода стала особенная.
-Это как же?
-Да вот однажды, я принесла воды оттуда. Мне эту воду Любка Кононова расхвалила. Чай, говорит, из той воды больно вкусный. Я сходила из интереса, вскипятила чай, и знаешь, чай действительно особенный. С него как-то и настроение поднимается, и на душе птицы поют.
-Как это?
-Ну, вот попьешь такого чая всласть, и хорошо делается. Мой Михаил Васильевич после этого чая и к водке не тянется. Теперь мы частенько за той водичкой ходим, вон детей посылаем.
Димка стал прислушиваться внимательней. Он невольно вспомнил весёлых и довольных Кононовых: и дядю Сергея, и тётю Любу. Вот они, наверное, почему такие довольные были. От воды из источника.