независимо, относительно параллельным курсом. Одна из них – Ашлымбаш – знаменита водопадами, головокружительными кручами и клятой базой «Белые зори», куда нас пнул майор Неваляев...
Скалы и тайга громоздились без просвета. На третьем километре я сбросил скорость: дорога сужалась. Опасное место. Слева – каменный массив – сплошная стена из выпуклостей и вдавлин, справа – метровый обрыв, под которым отлогий пляж с редкими островками ползучего кустарника. А метрах в десяти – русло Уштыма, усеянное крупными камнями. Уже при мне с этого обрыва навернулась машина – туристы посреди ночи гнали до ближайшего ларька в Рыдалов, нарушили предписание знака и покатились в реку. Трупов, слава богу, не было, но машину расписало так, что живого места не осталось...
За опасным поворотом дорога повернула налево и вверх – так называемая Федорина горка. Уштым отдалился, пропал. Метров триста мы карабкались на возвышенность, потом въехали в тайгу и принялись выписывать кренделя, приближаясь к турбазе. По прямой от «Белых зорь» до улицы Лазаренко километра два, по дороге же пришлось отмахать не меньше пяти.
Проплыла впечатляющая скала пирамидальной формы – так называемый останец. Эти штуки в древности вставали там, где разрушались полого залегающие пласты осадочных пород. Венька что-то сказал. Но я увяз в своих мыслях, не ответил.
– Ты не в бронетанковых войсках служил, начальник? – повысила голос помеха справа.
– Что? – я очнулся.
– Экая прелесть, – восхитился Лиходеев. – Не лицо, а утренняя свежесть. Ты за рулем всегда спишь?
– Задумался.
– Ну-ну, – ухмыльнулся Венька. – Да будет тебе просветление. Мне вот тоже ни одна путная мысль в башку не лезет. Скалу, говорю, проехали – видел дурынду за оврагом? Мы на эту громадину с Настей в прошлом году забрались, чуть шеи не свернули. У нее как раз «хэппи-бездэй» был – шампанского напилась, дикая еще была девчонка, не одомашненная. Сняла с меня часы «Командирские» – как швырнет вниз и хохочет: ой, смотри, как быстро полетело время...
– И что? – не понял я.
– Ничего, – пожал плечами Венька. – Синяя борода не отросла. Спустились вниз, побежали домой. В трусоватости меня обвинила, без часов оставила – в общем, подвергла унизительной процедуре...
Он продолжал бурчать, но я опять не слушал. Не нравилось мне это дело. Перспектива обрести неприятности принимала четкие очертания. Расступался черный бор, блеснула речка, уже не Уштым, и через минуту мы катили по-над пропастью. Бурные воды штурмовали каменные завалы. Стальные скалы обрамляли русло узкой, пронырливой и шумной речушки. Показалась база: груда разноцветных домишек на сложнопересеченной местности между вздымающейся в гору тайгой и рукотворным заграждением, предохраняющим туристов от падения в воду.
Проползли окрашенные ворота с затейливой надписью: «База отдыха «Белые зори». Резная беседка, крытый уголок со спортивными снарядами. Засыпанная гравием площадка с баскетбольными щитами, которые располагались почему-то не напротив, а на одной линии, что вызывало недоумение. Очевидно, здесь играли в стритбол, причем два матча одновременно. За площадками располагалось «лобное место» с зачехленным помостом, пожарный гидрант, тумба для объявлений. Аллейка огибала центр базы. За поворотом появились домишки в два ряда. Крайнее смотрелось нарядно – очевидно, служило административной частью. На крыльце курили двое мужчин, хмуро наблюдая за нашим приближением...
«Пострадавшую» все еще потряхивало. Она сидела на стуле из белого пластика (столовая не блистала оригинальностью интерьера), куталась в джинсовую куртку с мужского плеча и пыталась улыбнуться. Чувствовалось, что находиться в центре внимания ей нисколько не хочется.
– Дождались, слава богу, – проворчал подпирающий косяк бритоголовый субъект с физиономией Чака Норриса и откормленной трехглавой мышцей. – Мы звонили в милицию, между прочим, час назад.
– У вас претензии, гражданин? – принял официальный образ Венька. – Вы хотите пожаловаться?
– На вас пожалуешься, – фыркнул субъект и опасливо покосился в мою сторону. И правильно. Сменить воротничок, побриться и помыться мне опять не удалось.
– Всем добрый вечер, – бухнуло второе официальное лицо, то есть я, ногой подтянуло стул и село. – Заполняйте протокол, Вениамин Денисович.
Покуда Венька с важным видом ответственного государственного работника извлекал из папочки чистые бланки, пишущий предмет, мостился за неудобным столиком, я обозревал присутствующих. Не нравилось мне это занятие. Я чувствовал, что предстоит какой-то цирк, и пытался заранее понять, откуда будет исходить каверза. По просьбе администратора турбазы Ираклия Петровича Вазгенова – нервного мужчины средних лет с характерным южным клювом – в буфете собрались все, оставшиеся на базе. Исключение я допустил лишь для охранника Вардана, дальнего родственника администратора. Он пока не представлял интереса. Женщина, подвергшаяся нападению, держалась спокойно. Уже не тряслась – лишь изредка вздрагивала, всасывая воздух. Немногим за тридцать, невысокая, худенькая, черненькая, могла бы носить челку, но предпочитала отбрасывать пряди на висок, причем делала это беспрестанно, даже если не требовалось. Глаза у нее были красивые, миндалевидные, лицо грубоватое (на мой взгляд), но не лишенное привлекательности. Помимо брюнетки, в помещении присутствовала еще одна женщина – рыжеватая, плотнее первой, что не делало ее, однако, менее сексапильной. Безразмерное трико с огненными лампасами не скрывало очертаний бедер, а толстовка на шнурке – сногсшибательного бюста четвертого размера.
Мужчин, помимо Ираклия Петровича, было трое. Упомянутый субъект с лицом «крутого Уокера» по- прежнему изображал подпорку для косяка. Представительный красавчик с прической «ежик», благородной ранней сединой сидел рядом с брюнеткой и сочувственно поглаживал ее по спине. Третий оккупировал подоконник, забросив ногу на колено, и помахивал кроссовкой с брутальной подошвой. Очкастая высоколобая физиономия говорила не только о высшем образовании, но и о прочном положении, которого он добился своими мозгами. Он тоже без почтения относился к милиции – предпочитал смотреть либо в окно, либо на прелести златовласки, которая отвечала ему той же монетой.
– У вас отличная машина, господа милиционеры, – не скрывая иронии, сказал очкарик. Я не возражал – возможно, моя машина и уступала серебристому «Лексусу», который стоял неподалеку, но лично мне нравилась.
– Спасибо, – отозвался я, – эта штука еще послужит человечеству. Итак, господа отдыхающие, мы вас внимательно слушаем. Называйте меня просто – товарищ капитан.
– Он напал на меня, товарищ капитан... – выдавила брюнетка. – Я просто в туалет пошла... Хорошо, что Стелла оказалась рядом...
– Стелла – это я, – представилась рыжая. Она тоже не была в отличном расположении духа, но, по крайней мере, не спотыкалась через слово. – Можно я продолжу?
– Валяйте, – согласился я, покосившись на Веньку. Напарник что-то исправно царапал в бланке.
– Мы выпили с Риткой пива и пошли в туалет, – сообщила рыжая.
– Ага, – среагировал Венька. – И много было пива?
– Достаточно, – немного смутилась Стелла. – Но мало, чтобы увидеть бе-лочку.
Встрепенулся человек на подоконнике:
– Вы что-то имеете против пива, господа офицеры? Пиво избавляет от тромбоза, снижает риск сердечно-сосудистых заболеваний.
Похоже, мы попали в компанию, где с клоунами был полный порядок.
– Туалеты у нас отделены, мужской – слева, женский – справа, – продолжала златовласка. – Можете посмотреть. Это на западной стороне базы.
– Обязательно посмотрим, – кивнул я.
– Она пошла первой, а я ждала, курила... Вы знаете, у нас не очень просторные туалеты. Потом она как закричит... – Стелла сделала большие глаза, и ямочка на щеке эротично дрогнула.
– Вышла я уже... – перехватила эстафету брюнетка, – а он как слева выскочит, толкнет меня... Я думала, сердце разорвется... – Она сморщилась, словно старушка, замолчала.
– Жуть кромешная, – согласилась Стелла. – Я как кинусь... даже сигарету изо рта не вытащила... схватила какую-то палку, вбежала, а там такая тварь над Риткой... она лежит, орет, ногами бьется, а он уже
