Нет, в Нижнем принялись за дело крепко. Здесь делать нечего, а подобру Да поздорову лучше убираться. Семенов
(подходит к Минину)
Обидел я тебя, Кузьма Захарьич, Прости меня! Минин
Господь тебя простит. Семенов
Я мнил, смущаем дьявольским прельщеньем, Что грубый ты и гордый человек, Что ради славы суетной ты ищешь Владычества над равными тебе И временной корысти. Просвещает Господь мне очи ныне. Зрю в тебе Поборника по вере православной, Ясносиятельной и непорочной, И кланяюсь тебе, прости меня! Минин
Не у меня, у Господа прощенья Проси! А я обид твоих не помню. Семенов
Ну, и спаси тебя Господь за это! Не откажите малый вклад принять От многогрешного раба Василья. (Отходит с Мининым.)
Народ более и более теснится у лобного места. Начинают приносить даже вещи, что и продолжается до конца действия.
Явление седьмое [Те же, без Семенова.]
Губанин
(Темкину)
Пойти домой, принесть свое хоботье! Оставлю чашку щей да хлеба на день — С меня и будет. Темкин
Погоди, успеешь! Мы первые пошли на это дело, Не спятимся. Что, Лыткин замолчал? Губанин
Ты знаешь, Лыткина именье близко: Он в город перенес, боясь всполоху; Как давеча к обедне зазвонили В большое било, он и испугался. Темкин
Ну, ладно ж! Погоди, Василий Лыткин! (Лыткину.)
Ай, Вася! Вот хвалю! Так, брат, и надо! Лыткин
А что? Темкин
