Лавр Мироныч
Флор Федулыч. Откуда вы теперь, Лавр Мироныч?
Лавр Мироныч. Из городу домой заехал, пробежал газеты, захватил Ирень и к вам. Биржевую хронику изволили смотреть-с?
Флор Федулыч. Все то же, перемены нет-с.
Лавр Мироныч. Немножко потверже стало. Из политических новостей только одна: здоровье папы внушает опасения.
Глафира Фирсовна. Кому же это? Уж не тебе ли?
Лавр Мироныч. В Европе живем, Глафира Фирсовна.
Глафира Фирсовна. Да бог с ним, нам-то что за дело! Жив ли он, нет ли, авось за Москвой-то рекой ничего особенного от того не случится.
Лавр Мироныч. У нас дела не за одной Москвой-рекой, а и за Рейном, и за Темзой.
Флор Федулыч
Глафира Фирсовна. Да уж и я тоже смотрю.
Ирина. Ах!.. я — несчастная… я — самая несчастная… если есть на свете несчастная девушка, так это я.
Глафира Фирсовна. Что так это уж очень?
Лавр Мироныч. Моя бедная Ирень влюблена.
Флор Федулыч. Я полагаю, что это больше от чтения происходит.
Лавр Мироныч. Да, дяденька, мы с ней постоянно следим за европейской литературой; все, решительно все, сколько их есть, переводные романы выписываем.
Ирина. Только одно это утешье для меня в жизни и есть. Еще папа меньше меня читает, он делом занят, а я просто погружаюсь, погружаюсь…
Лавр Мироныч. Прежние романы лучше были; нынче уж не так интересно пишут. Вот я теперь четвертый раз Монте-Кристо читаю; как все это верно, как похоже!..
Флор Федулыч. Что там похожего-с? Я считаю так, что это только одна игра воображения.
Лавр Мироныч. Да на меня, дяденька, похоже, точно с меня писано.
Ирина. Нет, папа, на вас это еще не так похоже.
Лавр Мироныч. Это потому тебе кажется, что у меня денег нет; а чувства и поступки все мои, и если б мне досталось такое состояние…
Ирина. Нет, уж кто похож на Монте-Кристо, кто похож… так это… это один человек.
Глафира Фирсовна. Не в него ли ты и влюблена-то?
Ирина. Ах, да разве есть средства, есть какая-нибудь возможность для девушки не полюбить его? Это выше сил. Разве уж которая лед совершенный.
Глафира Фирсовна
Флор Федулыч. Нам бы, кажется, Ирина Лавровна, про всякие такие диковинки знать надо; а мы что-то не слыхали.
Ирина. Он, дедушка, не торговый человек.
Лавр Мироныч. В своем роде, дяденька, это феномен-с.
Глафира Фирсовна. Что такой за финомен? Я про таких людей сроду не слыхивала.
Лавр Мироныч. Это значит, Глафира Фирсовна, необыкновенное явление природы.
Глафира Фирсовна. Что же в нем необыкновенного?
Ирина. Все, все необыкновенное! Красавец собой, умен, ловок, как одет, как деньги проигрывает! Он совсем их не жалеет, бросает тысячу, две на стол, а сам шутит. Сядет ужинать, кругом него толпа, и он за всех платит; людям меньше пяти рублей на водку не дает.
Флор Федулыч. Таких-то феноменов мы достаточно видали.
Ирина. Ах, дедушка, надо его знать, чтоб понять все это очарование, а на словах не расскажешь.
Флор Федулыч. А где же вы его узнали-с?
Ирина. В саду, в клубе, там семейные вечера бывают. Я с ним очень хорошо знакома.
Флор Федулыч. Вот как-с! Интересно узнать этот феномен-с.
Лавр Мироныч. Какая цель скрывать тебе, Ирень? чего тебе бояться? Соперниц у тебя нет, он только на тебя одну и обращает внимание.
Ирина. И как богат! Какие имения, и всё в самых лучших губерниях.
Глафира Фирсовна. Что ж ты на красоту свою, что ли, очень надеешься, что такого жениха подцепить задумала?
Ирина. У всякого свой вкус: для вас ведь одна красота существует, чтоб женщина была толста да румяна; а мужчины, особенно образованные, в этом деле гораздо больше и лучше вас понимают. По-вашему, мадам Пивокурова — вот это красавица.
Глафира Фирсовна. У ней красота-то в кармане да в сундуках; эту красоту образованные мужчины тоже хорошо понимают. Смотри, как бы она у тебя жениха-то не отбила.
Ирина. Невозможно. При таком его богатстве ему ничего не надо, ему надо только любящее сердце. А деньги он за ничего считает, он даже презирает их.
Лавр Мироныч. Ну, нет, Ирень, не скажи!
Флор Федулыч. А я знаю, Лавр Мироныч.
Глафира Фирсовна. Да погодите, мы этот слух после разберем.
Ирина. Ах, как вы этого не знаете, странно! Ведь он один в Москве-то, больше нету; Вадим Григорьич Дульчин.
Глафира Фирсовна. Да-да; так вот кто! Ну, чего уж еще? Вот вас теперь пара: ты богатая невеста, он богатый жених.
Ирина. Ах, не жених еще! это еще только моя надежда, моя мечта.
Лавр Мироныч. Одно предположение с нашей стороны. Мы с Ирень между страхом и надеждой.
Глафира Фирсовна. Да что же ему не жениться на Аринушке?
Ирина. Вы думаете?
Глафира Фирсовна. Какой еще невесты? Он один в Москве, и ты тоже одна в Москве — чего еще?
Ирина. Ах, благодарю вас. Дедушка, это у вас новая картина в зале?
Флор Федулыч. Недавно купил на выставке-с.
Лавр Мироныч. Оригинал?