Том 9. Пьесы 1882-1885

Олена

Забыл меня, забыл. Да ты бы кликнул
Иль весть прислал: мол, приходи, Олена,
Так разве б я к тебе не убежала,
Не бросилась, стрелой б не полетела?

Дубровин

Куда ж тебя? В лесу бродить по-волчьи?
Не приведи Господь! Да я б тебя
Из рук своих зарезал, чтоб не знала,
Не ведала ты нашей вольной воли,
Ни нашей злой и неминучей доли.
Да как же мне тебя, мою голубку,
К нечистым псам вести? За что же, веку
Не доживя, тебе в аду кромешном
С злодеями кипеть и видеть, слышать,
Грабеж, дележ, питье-литье хмельное,
Да хриплый крик, да пьяный вопль, да драку,
Зуб за зуб брань, ножовые тычки,
Божбу, клятье, святыни обруганье, —
С чего у нас-то, окаянных, волос
Вздымает дыбом, леденеет кровь, —
Гульба гульбой, а впереди-то пытка.
Обрушит черт, наткнешься на разъезды:
Убьют тебя, так счастье, а как свяжут,
Перекуют попарно да к расспросу
Потянут всех, и ты пойдешь с ворами
Терпеть безвинно воровскую кару…

Олена

Кто ж мыл, кто шил тебе? Чужие руки
Такие ли, как женины? Кажи-ка
Сорочку-то!

(Плачет.)

Суровая какая.
Такие ли я шила! Ишь ты, ворот
Не вышитый. А я, бывало, шелком
И рукава и ворот изошью.
Какой кафтан-то смурый! На бурлаках
Такие-то.

(Плачет.)

Дубровин

А ты молись-ка Богу,
Что сам-то цел!

Олена

Романушка, по-Божьи,
Скажи ты мне всю правду. Не видались
Два года мы. Ужли ты женской ласки
Не видывал, так сиротой и жил?
Ни девушки, ни бабы не любили
Молодчика тебя? Скажи, мой милый,
Не осержусь.

Дубровин

Всю правду говорить?

Олена

Ну, говори!

Дубровин

В сиротской нашей доле
До ласки ли, Олена? А взгрустнется,
Бывало, мне, — присядешь, горько всплакнешь,
Придет ко мне, бывало, пожалеет,
Приластится, лицо и руки лижет
Мой верный пес, лохматая собака,
Кобель борзой. В глаза ко мне глядит
И плачет сам со мной.