Валяй во все лопатки, не догонят. Шут убегает.
Цаплин
Стрелой летит. Держи его, робята! Хохот.
Брусенин
На лошади, да разве на хорошей, А на плохой низа́что не догонишь. Тыра
Как шкуру-то, робята, соблюдает, Диви бы бобр сибирской али соболь! Цаплин
Ему своя-то, надо быть, дороже.
Входят воевода, Облезлов, несколько дворян, сотник стрелецкий, несколько стрельцов и слуг.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Воевода, Облезлов, Баим, дворяне, стрельцы, слуги и те же, и потом Гришка Жилка.
Воевода
(Облезлову)
Ты говоришь, что местом вышло. Верно. Воистину. (Кланяется народу.)
Здорово! Ты послушай! Поехали мы зверя погонять, Гляжу: лиса катит из мелколесья По вырубке в сосняк, вот так и стелет, Как желтый лист по ветру. Вижу, дело Выходит дрянь: уйдет, сплутует. Надо Заворотить, наперерез ударить. Хлестнул коня по бедрам. (Баиму.)
Что за парень Особняком стоит? Коль наш — не трогай, А кто чужой, так опроси построже. (Баим отходит. Воевода, оборотясь к Облезлову, продолжает.)
Проехал я шагов не больше с сотню, И вдруг мой конь, как вкопанный, ни с места. Как в землю врос. Уж я его и плетью, И лаской, нет, — дрожит, трясется, уши Насторожил. Я вижу, дело плохо. Сотник возвращается.
Какой такой? Сотник
Из наших, из рыбацкой! Воевода
Ну ладно. (Облезлову.)
Вот я слез, перекрестился. Обшел вокруг три раза, зачурался, И ничего, — мой конь пошел, как надо. Так вот и знай, что значит место. Облезлов
