Зазывала бросил взгляд мне за спину, помрачнел и отошел. Я обернулась. Кирилл шутливо отдал мне честь, обеспечивая тыл.
Я подошла к панорамным окнам. Внутри я насчитала шесть новогодних елок и как минимум дюжину новогодних венков из еловых веток и ленточек. Все до последнего поверхности сияли; даже ногти на руках кассиров. На «Ферме» было полно семей: папочки, мамочки и чумазые от кетчупа и сладких начинок детишки. Судя по улыбкам, взрослые и в ус не дули, что привезли своих ребятишек в Кварталы, что в данный момент они находятся на территории полуживых. Впрочем, следует признать, преступность в Кварталах гораздо ниже, чем на Левом берегу. Коматозники пекутся о своем имидже и готовы порешить любого, кто поставит их доброе имя под угрозу. Конечно, другое дело «Ферма». Здесь угроза уже иного рода – спрятана под румяными корочками.
Что-то заставило посмотреть в сторону.
В натянутой на глаза шапке, с обмотанным вокруг шеи шарфом, Уна Бомбер стоял в паре шагов от меня. В верхней одежде он выглядел еще внушительнее. Такой себе шкаф. Если упадет, услышат все.
- Ну что, поздравим Короля Начинок с наступающим Новым годом? – спросил он и подкрепил свой вопрос хищной ухмылкой.
Я окинула Бомбера взглядом. Если он и припрятал оружие, то его не было видно. Он может зайти на «Ферму», и никто его не остановит. Он был волком в овечьей шкуре: ходил, блеял, щипал траву совсем так, как овечки, но при этом находился в постоянной готовности вцепиться в курчавую глотку.
- Зачем вам это? – Я подалась к нему, чтобы промышляющие по соседству зазывалы ничего не услышали. – Хотите откусить свой кусок от птички? Я ведь не вчера родилась, Бомбер.
- На счет куска – непоэтично.
- Проглотить Человека-Цыпленка целиком – так будет поэтичнее?
- Несомненно.
- Что ж, полагаю, сегодня у вас будет шанс получить свое. Но должна вас предупредить, что моя цель – не зерно «А», а мой брат. Он у них и… – Я сглотнула слюну. Я также не стала говорить ему о Константине – сомневаюсь, что это взыграет на струнах его души. – Я понимаю, что изначально спутала ваши планы и мне очень жаль. Если бы у меня была машина времени, в тот вечер я бы поехала домой, а не к Агнии. Возможно, она была бы жива сейчас… Да, я чертовски сожалею о случившемся.
Уна Бомбер кивнул. Он нависал надо мной, в рыжей бороде запутались снежинки. Он мог сойти за доброго здорового дядьку, если бы не этот блеск в глазах. Глаза всегда выдают людей с потрохами.
- Тише, - он обернулся. Пятнистая корова, та, что в часах «касио», смотрела на нас.
Я подняла руку в неприличном жесте. Ничего не могу с собой поделать, никогда не любила стиль «Фермы», особенно ее разношерстных в буквальном смысле слова сотрудников.
- Ну-ну, не будем дразниться, - сказал Бомбер и взял меня под руку. – Идемте, идемте же, Марго.
Эдуард стоял возле открытой дверцы «ауди».
- Я не доверяю вам, - заявил он, не успели мы подойти.
- Эдуард! – Я выразительно посмотрела на него.
- Ну-ну, не ссорьтесь из-за меня, детки.
- Вы проходимец.
Рыжебородый заржал:
- Ну спасибо!
Так, хватит.
- Эдуард, лезь в машину, черт тебя дери! И вы, Уна. Живо! Нашли место и время для словесных баталий.
Софии пришлось потесниться; теперь ее бедро прижималось к моему, а ее волосы щекотали мою щеку. Но я как воды в рот набрала. На часах было шесть минут десятого. Меньше трех часов до боя курантов, брызг шампанского и исполнения всех-всех желаний.
Ага, а как же.
32
Казалось, иллюминации в Пороге прибавилось за последние часы. Десятки обвешенных гирляндами деревьев делали улицы похожими на сказочный лес. Кому-кому, а детям праздник. Мороз, много снега – идеальная погода для Нового года.
Стоянка у Церкви была забита похлеще фермерской, а ведь час парковки здесь стоит не многим ни мало полтинник. Вот и говорите потом о высших целях. Конечно, не все, кто сейчас находился в Церкви, были с зерном, но так или иначе, судя по мигающему сигнализацией обилию иномарок и джипов, Церковь добилась благодарной аудитории. Благодарной во всех смыслах и во всех физических состояниях.
В одном из прихожан – поодиночке, парами или группами направлявшихся к Церкви, - я узнала ведущего новостей. У него были вертикальные зрачки и мохнатые беличьи уши. Мы пристроились за ним.
Сад искрился под тонкой коркой инея. Будто все было облито жидким серебром. Под подошвой хрустнул заиндевевший листок. Сквозь витражи на сад падал мягкий свет. Я шла и внимательно изучала окружающую обстановку. Я так и не увидела стационарного поста охраны, но на входе в само здание Церкви стояли два охранника в форме и проверяли гостей по списку. Я не сомневалась, что была в списке. В отличие от остальных.
Ведущий новостей вошел в фойе Церкви.
- Добрый вечер. Ваше имя, - пророкотал один из охранников. Здоровенный парень, скажу я вам.
