Широченные улыбки синхронно расползлись по лицам обоих мужчин.
- На самом деле, я не против подзатыльника, - заметил Влад. Ямочки на щеках придавали ему невинный вид. – Надеюсь, Эдуард тоже не будет против, когда я буду откручивать ему голову. Эд, - в голосе брата появились рычащие нотки, - ты мой суфлер, пока меня нет в Пороге, и ты тоже не уберег эту проблемную женщину от проблем.
Ну вот, начинается.
Эдуард покачал головой, и полными грусти глазами взглянул на меня:
- Что я тебе говорил? Ты на очереди.
- Не-а. Мне он не грозился ничего открутить. У нас, видишь ли, момент счастливого воссоединения. Я его любимая сестра.
- А я его лучший друг.
- Увы, я все еще бью тебя по всем статьям.
- Знаю.
Мы дружно захихикали. Эдуард? Да захихикал? Воистину удивительное утро.
- Вообще-то в этом нет ничего смешного, - заметил Влад с все еще играющей на лице легкой, как бриз, улыбкой. – Я привык держать свое слово.
- Брось, ты не настолько трудолюбив, чтобы скручивать головы направо и налево. К тому же, это потребует огромных затрат энергии. А ты сейчас и стакан воды поднять не сможешь.
- Спасибо, сестренка. Люди любят выглядеть глупо. Я тоже люблю. – И он посмотрел в сторону Софии. Черноволосая хихикнула. И она туда же?
Минут через десять в палату вошла доктор и выставила нас за двери. Никто не возражал – Владу нужно было отдыхать и набираться сил.
- Софии понравился Влад, - сказал Эдуард, закрывая за мной дверь.
Черноволосая метнула в него свирепый взгляд.
- Только учти, София, - я позевала и не потрудилась прикрыть рот ладонью, - он настоит на том, чтобы первого ребенка, если это будет мальчик, назвать Тимофеем. В честь нашего дедушки. Не спорь с ним, запомнила? Нервы целее будут.
София долгие пять секунд поочередно всматривалась в наши лица, а потом поджала губы и рявкнула:
- Да ну вас!
Глядя вслед уносящейся по коридору девушке, я задумчиво произнесла:
- Она без шансов. Влад не парень, а ходячее Обаяние. Они ведь прежде не встречались, так?
- Нет.
- Ладно, говорливый ты наш, - я остановилась, чтобы позевать. Зевота раздирала рот. Тело ныло, как если бы меня атаковала стая обезьян. – Когда там нам разрешили навестить Влада?
- В десять утра.
- То есть у нас есть четыре с половиной часа.
Эдуард улыбнулся уголками губ:
- Душ, сон и обратно?
Я улыбнулась в ответ и взяла его под руку.
- Именно в таком порядке.
Воистину, наша жизнь как лотерея – не знаешь, когда сорвешь Джек-Пот. В день Большого Выигрыша у вас нет и тени предчувствия, что это должно произойти. В это утро, первого января, у меня действительно не было никакого предчувствия. Зато было знание, наполняющее меня до краев. Я знала, что, переступив порог, выиграла больше, чем жизнь.
