видимо, запьет — ну, как же! Горе-то какое! Доченька! Пропала! Ага. Пока доченька была — чхал он на нее с высокой башни! Два раза в год и вспоминал, да и то не сам — напоминали. На Смену Года, да на день рожденья. Ему лишь бы повод был коньяком нарезаться! А всю бухгалтерию на Васкера — бдынц! «Ты единственный, кому я доверяю, сынок!» И — пей, гуляй, моя малина! И «сынок» все каникулы, как проклятый… А как остальным родственникам сообщать про Тию? Дед с бабкой будут в ужасе. А еще хуже — райя Берита, мать отца. Она самая… старшая — слово «старость» райя Берита не переносила на дух и запросто могла побить своей клюкой любого, сказавшего про нее такую гадость. Как раз она-то несносную Тию любила нежно, как бы ей плохо не стало от таких вестей. Зараза! Да куда же эту дуру настырную унести могло? Понемногу он задремал, утомленный бесплодными размышлениями.
Проснувшись, он сначала ничего не понял. Почему он спит в кресле? И почему проснулся, если уж на то пошло? Но тут во входную дверь опять заколотили и зазвонили — и он все вспомнил. Тия! Он бросился открывать, выскочил на крыльцо. Было раннее утро. Перед крыльцом обнаружился незнакомец в широкополой шляпе, из под которой виднелись только острый нос, узкий бритый подбородок и волнистые светлые волосы до плеч. На руках незнакомец держал спящую Тию.
— Это не ваша девочка?
— Наша, наша! — бросился к нему Васкер — Где ж она была? Да вы заходите! Я сейчас маму разбужу! Надо же вас отблагодарить! Мы тут все с ума сходили весь вечер! Заходите!
— Нет-нет! Спасибо, мне ничего не надо! Я очень рад, что смог помочь, но хочу как можно скорей опять оказаться дома! Я через несколько кварталов от вас живу, еле дотащил ее — не молоденький уже! В саду ее у себя нашел, в клумбе спала! Цветы поливать начал — и нашел! Хорошо, слышал вчера, что девочку искали — вот и принес, а то и не знал бы, что с ней делать!
Васкер принял спящую Тию на руки, поднялся на крыльцо и обернулся — попрощаться и еще раз поблагодарить. Улица была пуста, только кусты качнулись под неожиданным порывом сильного ветра. Ри действительно хотел домой, а путь предстоял неблизкий.
Васкер пожал плечами, отнес сестренку в ее спальню на втором этаже, уложил на кровать. Снял с нее сандалики — странно, ноги очень чистые. Слишком чистые. Попытался разбудить Тию — бесполезно. Она что-то забормотала и заворочалась, поджимая ноги, но не проснулась. А, и фиг с ней, махнул рукой Васкер. Стянул юбочку через низ, потом и из блузки-размахайки вытряхнул — Тия спала. Он прикрыл ее одеялом, оставил внизу в гостиной на столе записку «Она нашлась!!! Я сплю, не будите.» и пошел в их с братцем Коном спальню. Утро было совсем раннее, вполне можно поспать еще часа три-четыре, а то от ночи в кресле все кости болят! Он рухнул в кровать и заснул — как выключился.
Проснулся он уже во второй половине дня, спустился в кухню. Кона не было видно, умотал уже куда-то. Отец, маясь с похмелья, пил пиво, сидя в углу, и только вяло кивнул ему головой. Зато мать встретила, как героя. Усадила, мгновенно подставила тарелку с каким-то мясом.
— Васе, сынок, какой ты молодец! Как же ты ее нашел?
— Да не, мам, это не я, — честно отказался Васкер. — Ее рано утром какой-то райн принес. Она у него в саду на клумбе спала. Он поливать начал — и нашел. А мы вчера с Коном всех в округе спрашивали — не видел ли кто ее, и адрес давали — вот он ее и принес. Как она-то?
— Спит, — вздохнула мать. — Я все время бегаю, заглядываю — спит. Жара нет, я проверяла. И спит спокойно так… Но не просыпается… — она вдруг всхлипнула.
— Мать, уймись! Тебе б только реветь! — поморщился отец. — Я ж сказал — допью — схожу за магом. Ей за полчаса хуже не станет, а у меня башка трещит — аж тошнит! Сдохну ж на улице — жара-то какая!
— А потому что не надо было вчера… — сразу вызверилась мать. Оу! Дальше Васкер слушать не стал, спасибо, сыт этими сценами по горло. Сейчас мать, как всегда, начнет упрекать отца, тот ответит, слово за слово — и начнется очередной скандал. Он торопливо сунул в рот последний кусок и пулей вылетел из кухни, невнятно вякнув «Спасибо, мамочка!». Зайти, что ли, посмотреть на девчонку?
Он поднимался по лестнице, сопровождаемый отголосками словесной баталии, потом наступила тишина и хлопнула входная дверь — отец ушел. Васкер осторожно заглянул в комнату и еле сдержал возглас. Тия сидела в кровати и сонно моргала, потягиваясь.
— Ой, Вака, привет! — расплылась она в улыбке. — Ты чего это?
— Я — чего это? — возмутился Васкер, заходя в комнату. — Ты что вчера устроила? Разве можно так?
— А чего я вчера устроила? — растерялась Тия. — Ничего я не строила… Поела и спать легла… Ты чего?
— Шутишь? Вообще ничего не помнишь, что ли? — Вакер плюхнулся к сестре на кровать. — Тебя вчера, с обеда начиная, с магом искали — тебя не было нигде! А маг сказал, ты с гамака — фьють, того — испарилась! Улетела вообще — следов он не нашел! У мамки знаешь, какая истерика была? А батя надрался в лоск — горе заливал! А утром тебя мужик какой-то притаранил — сказал, ты на клумбе у него спала! И так и спала до сих пор — обед скоро! А мамка опять вот-вот реветь начнет, что ты не просыпаешься, и с батей полаялась, он за магом пошел — тебя разбудить чтобы.
Тия смотрела на брата в полном недоумении. Он не врал — откуда-то она точно это знала. Но как такое может быть?
— Вака! — она взяла брата за руку, и — Ой! — сразу отдернула ее. Брат бился током, как железо в грозу. Не очень сильно, но вполне ощутимо.
— Ты чего? — удивился брат, и сам взял ее за руку.
— Ай, ай, пусти! — вырывала руку Тия. По руке, один за другим, пробивали разряды. Не больно, но очень неприятно и страшно. Тию заколотило. — Ну, пусти, пожалуйста! — расплакалась она. — Ты током бьешься-а! Пусти-и!
— Оп-па! — Васкер растерянно смотрел на хнычущую сестру. Руку он отпустил, девочка сразу прижала ее к груди.
— О, проснулась! — в спальню влетел Кон. — И уже ревет! А мы вчера та-ак все напугались — знаешь как? И все тебя искали — и с магом, и мы с Вакой! А сосед этот — знаешь какой? Во! — он изобразил руками что-то, размером со шкаф. — Нет, во-о-о! А я его ка-ак взял! — он показал, как брал воображаемого оппонента за грудки, — И говорю — где, говорю, моя сестра, говорю? А ну, отвечай, говорю!
— Ф-фу-у! — сестра сморщилась, позеленела, зажала нос двумя пальцами, и замахала перед собой свободной рукой.
— Ты чего? — опешил Кон.
— Да врешь же ты! — всхлипнула Тия. — И воняет от тебя!
— Чего-о? — обиделся Кон, — Воняет? Я тебе сейчас покажу — воняет! Сама где-то…
— Стоп! — остановил его Васкер. — Позови маму. Быстро! Бегом! — младший засопел, но спорить не решился и вышел. Васкер тревожно и внимательно смотрел на всхлипывающую сестру. Происходило что-то нехорошее и непонятное, девочка явно не притворялась, выглядела растерянной и несчастной. Да и не врала она никогда. Это было, пожалуй, единственным качеством, за которое Васкер ее готов был терпеть при всей ее липучести и несносности. — Ты ведь… не придумываешь? — осторожно спросил он. Тия, всхлипывая, помотала головой. — Я бьюсь током, а Кон воняет?
— Когда врет, — кивнула Тия. — Что это, Вака? Я… заболела, да?
Тия была в ужасе. Один брат явственно вонял свежими фекалиями, другой, ее любимый Вака, бился током, она даже за руку его взять не могла. А с приходом мамы стало еще хуже. Примчавшись снизу, как ураган, не слушая того, что пытался сказать ей Васкер, она набросилась на дочь с объятиями и поцелуями, что-то несвязно восклицая… Она оказалась липкой, как пластырь и жгучей, как крапива. Тия ревела в голос, отцепляя от себя мамины ласковые руки и выворачиваясь из ее жгучих объятий. Мать тоже разрыдалась от обиды и страха за дочь.
— Что с тобой сделали, деточка? Скажи маме, не бойся! Мы их накажем! Ну что с тобой?
— Да не знаю я, мам! — всхлипывала Тия, затравленно забившись в угол кровати и держа перед собой подушку, как слабую защиту от новых неприятностей. — Просто руками меня не трогай, пожалуйста! Не надо меня… руками…
Именно этот момент и застал вернувшийся отец. Ничего не поняв, раздраженный напрасным, по его мнению, вызовом мага — он же говорил, сама проснется! — он схватил противную девчонку за плечи и
