Нашел! — воскликнул Леон, смущенно вылезая из-под стола. — Мою линзу. Все нормально. Я нашел свою контактную линзу. — Девушки молча наблюдали за тем, как Леон вставляет воображаемую линзу в глаз. Затем он усиленно заморгал. — Вот так гораздо лучше.
— Смотри, Руби!
Джуди показала рукой на автомобиль, притормозивший у обочины. Машина была битком набита опрятными, гладко выбритыми юнцами. Тучный детина в футболке с коротким рукавом и клетчатых брюках на манер принца Уэльского вышел из машины и завернул в «Данкин Донатс». Широко улыбаясь, он подошел к ним и присел на краешек стола.
— Ну и ну. Малышка Руби Поттер. Не верю своим глазам!
Перед Руби лежало недоеденное шоколадное пирожное. Юнец в футболке подобрал пирожное со стола и запихнул себе в рот.
— Поганый молокосос!
Джуди ударила его по бледной безволосой руке. А юнец устроил настоящее представление, якобы наслаждаясь вкусом пирожного, причмокивая, облизываясь и потирая свой плоский живот.
— Растай! — прошипела Джуди.
— Сдуйся! — рявкнул он на нее.
— Мечтай! — отозвалась она.
— Любуйся!
— Не обращай на него внимания, Джуди, и он уйдет, — повелительным тоном сказала Руби.
Юнец захохотал и наклонился к Руби.
— А где же сегодня Стив? — спросил он заговорщическим шепотом.
Руби достала из своей сумочки маленькое круглое зеркальце и сделала вид, что всецело поглощена собственным отражением, демонстративно перекладывая пряди волос. — Не знаю, мне все равно.
Парень хихикнул, так, словно знал ужасную правду. Леон слабо улыбнулся. Этот тип даже не потрудился заметить его существование.
— Хочешь, мы тебя подбросим? У нас там «эскорт», — Парень оперся о стол, ухмыляясь, всеми порами тела выделяя фальшивую симпатию. — Не волнуйся. Стив все поймет.
— Мне все равно, что там поймет Стив! — Руби повысила голос.
Леон готов был расплакаться. Я должен был предвидеть это. Стив. Вероятно, у всех действительно хороших девушек есть бойфренд по имени Стив, который может свернуть тебе шею.
— У кого это у нас? — вдруг поинтересовалась Джуди. Леон мог поклясться, что ее весьма заинтересовало предложение парня.
— Ты и сама знаешь. Рон. Альфи. Лурч.
Руби с Джуди закатили глаза и переглянулись.
— Эти сопляки, — фыркнула Джуди.
— Нас не нужно подвозить, — заявила Руби. — Эту проблему мы уже решили.
Леон вдруг осознал, что девушка мило ему улыбается. Интересно, что это может значить? Его охватила паника. Она же не думает, что он на машине?
— Делай как знаешь, дорогая, — бросил парень, по-прежнему излишне самоуверенным тоном, хотя Леон мог поспорить, что он был разочарован. — Если передумаешь — мы снаружи.
Он легко спрыгнул со стола, все еще ведя себя так, словно Леон был невидимкой. И Леон подумал — почему ее окружают все эти ужасные типы? Я должен спасти ее. Они не проявляют к ней уважения, они не заботятся о ней так, как она того заслуживает.
— Он скажет Стиву, что видел тебя, — мрачно предупредила Джуди.
Руби засмеялась, в ее глазах пробежала лукавая искорка.
— Он может говорить Стиву все, что угодно.
Но Джуди все явно представлялось в мрачном свете.
— Стив выйдет из себя… Ты идешь одна в «Голдмайн»… — На этом месте она бросила недвусмысленный взгляд на Леона. — Хорошо проводишь время…
— Так ему и надо, — отозвалась Руби, и Леон увидел, что эта девушка способна быть жестокой. Красивые, должно быть, все такие, подумал он. Они делают что хотят.
Затем девочки направились к выходу, и Леон поплелся за ними. Прямо у «Данкин Донатс» был припаркован «форд эскорт» канареечно-желтого цвета. В машине сидели четверо парней, все в майках с коротким рукавом, все торчали из окон и нагло ухмылялись. Никто из них до сих пор не остриг волосы. По радио играла Донна Саммер — «I Feel Love». Леон поспешно осмотрелся — ему хотелось удостовериться, нет ли поблизости Дэгенхэмских Псов. Но они давно ушли, вне сомнения решив присоединиться к раздраю в «Вестерн уорлд». Посреди дороги валялась забытая крышка от мусорного бака.
— «У-у-у, так хорошо, так хорошо, так хорошо, так…»
— Еще пассажиры, прошу, — выкрикнул самый высокий из юнцов. — Динь-динь! Это, должно быть, был Лурч. Джуди наклонилась к окошку, но Руби держалась поодаль. Она явно ждала от Леона каких-то слов. А он лишь беспомощно смотрел на нее.
— Где твое авто? — спросила она наконец.
Он развел руками.
— Я не… У меня нет…
Джуди повернулась к нему — руки на бедрах, крошки пирожного на губах.
— У тебя нет машины? Тогда как же нам до дома добираться?
Леон повернулся к Руби. У него кружилась голова. Он, скорее всего, никогда больше снова ее не увидит.
— Прости, — пробормотал он.
Джуди уже забиралась в желтый «эскорт», протискиваясь на заднее сиденье между двумя парнями. Они дружно приветствовали этот маневр одобрительными возгласами. Донна Саммер была уже на грани оргазма.
— Ну давай, Руби! — позвала Джуди.
Но Руби покачала головой и отвернулась, скрестив руки на груди. Юнцы подождали немного, а когда убедились в серьезности ее намерений, «эскорт» лихо тронулся с места в фонтане искр из-под колес и звуков песни Донны Саммер. Леон мельком посмотрел на Джуди. Та салютовала ему двумя пальцами.
— Что мы будем делать? — спросила Руби. — Как я доберусь домой? — И затем она впервые заметила шрам на его лице. — Что случилось с твоим лицом?
— О. — Он прикоснулся к щеке. — Это я в субботу. В Левишэме. Ну, знаешь — демонстрация.
— Ах, Левишэм. Да, мой отец там тоже был. Протестовал и все такое. Он серьезно относится к этим вещам. Прямо как ты.
И Леон не осмелился спросить. Он не осмелился спросить самую прекрасную девушку на свете, на чьей стороне был ее отец.
Ничего. Ниче-го.
Только облеплены крошками «Про-плюса» ноздри, а нервы дрожат от кофеина. Терри с Питером смотрели на Сатли и Кишора, которые меняли катушки пленки по другую сторону стекла. — оба заняты, как портовые рабочие во время стоянки судна.
— Все равно это уже когда-то было, — сказал Питер.
Терри уставился на него. О чем это он?
— Вся эта новая музыка. Весь этот вздор о новом поколении! «Студжиз» и «Эм-си-5» сделали это первыми. Еще даже до них это делали! В первом альбоме Хендрикса. «I Don't Live Today»… А потом он умер. Джими умер. — Питер хлебнул выдохшегося «Тайзера» и теплого джина. — Все, что эти группы делают. — все уже делали до них.
Терри взорвался:
— Но не мы! Не я! Черт! Ненавижу, когда люди так говорят!
Он вскочил на ноги. Он устал уже слушать подобную чушь. Устал слышать, что ничего не произошло с шестидесятых. Терри не был молодым парнем десять лет назад — он был еще ребенком. А через десять
