способом повлиять на организованную толпу. То бишь на очередь. Что б она в едином порыве, с верой в свою правоту вам прямо, пялясь в зеньки, заявило: 'Куда?! Вас тут не стояло!' Пихнуло вас чуть в сторонку и организованно сомкнулось. Нет для вас теперь здесь места, и не было никогда.
Так вот: такие представители рода людского у нас, на наших пространствах и называются — Элитой.
— … Вот: лысенький представитель приматов, профессор! — Никогда никого не бил, — убивал, — боже упаси! Кошку со стула не сгонит — сядет рядышком на краешке. А сколько карьер сгубило, сколько обломанных талантов спилось под его тихо шуршащее мнение… — Разошелся Егор по своей памяти, распрыгался, обобщениями и приговорами гвоздя.
— Или вот: девонька, сама, порой, неправильная и резкая, быть может, скажет мимоходом папе, ни с того, ни с сего: 'а мальчик-то, тот, правильный'. Встрепенется папаня, открывая дверцу представительного автомобиля: 'Кто? Какой?', — она небрежно мотнет головой в сторону стучащего баскетбольным мячом во дворе паренька, и уже стрекочет о чем-то другом, сугубо девичьем. А только что она, не много — не мало, решила судьбу человека. До широких погон дорастет давешний, 'мальчик правильный', в ГБ. Эти люди — Элита?
— Да, такие люди — Элита. И я говорю об Элите. Но той, чьё 'мнение' меняет жизни сотен тысяч, миллионов людей.
У них, на Западе, то же самое. Только они теперь этого не признают. Почтут такое, как твое, определение элиты за оскорбление народа и страны. Зря. Мне твое определение, образное, импонирует. Раньше на Западе были честнее и откровеннее. И, я считаю, как следствие — умнее. А сейчас они Политкорректны. Все более и более. И это, хотят они того или нет, приведет к незаметному, но неизбежному оглуплению их самих. Прям как у нас, — 'Самогипноз', понимаешь ли.
У них и риторика: прям как у нас, в былые годы. Новояз. С вывернутыми на изнанку понятиями. Говорят за мир — будет война. Говорят об атомной бомбе, — сами ее и сбросят. На тех, у кого ее и не было никогда.
— Говорят о безработице — все больше и больше растет производство где-нибудь на Тайване. А где- нибудь, в Айове: мертвые города и молодые парни спиваются, наркоманятся. Точно как у нас. Или идут в армию по контракту, от безысходности. Сраную демократию верблюдам втюхивать.
Михаил Федорович покачал одобрительно головой на реплику Егора и продолжил:
— Так вот: в идеале они весь свой народ назначили в мировые управленцы. Но не получается у них определить границы — где кончается 'их народ'. Раньше были границы. Белый состоятельный мужчина, старше двадцати пяти, протестантского вероисповедания — это я к примеру границ. Теперь же они путаются в политкорректности. И этот либеральный проект пойдет окончательно прахом. А они всё пыжатся в самообмане.
Если бы Афинянин Древнегреческий увидел, кто голосует на ихних, да и наших выборах, то палкой бы половину разогнал по домам. Не может Иждивенец Голосовать и Требовать — только просить! И жрать, что дают!
По мне — Демократия, это власть и консолидированное самоограничение сильных и самообеспеченных людей! Демократия это не право, а долг Сильного!
— Да, это их предки подравняли Классическую Демократию Афин с 'Нео Демократиями' Современного Запада. Вы принципы Эллинской демократии сейчас хорошо описали…
— Неужто? Как дорожка совпадениями стелиться — просто Ренессанс какой-то… — изобразил из себя крестьянского неуча Михаил Федорович.
— Их 'Не — Демократия' возникла из симбиоза городского самоуправления цеховиков и банкиров. Так называемое 'Магдебургское Право'. Плюс — Военная Демократия племенных вождей и завоевателей — выродившихся в помещиков. Сюзеренитет — вассалитет. И всё это шло от римской традиции одарять ветеранов землями в покоренных или просто неспокойных провинциях. А также, — выборность иерархов церковных общин. Где сама их иерархия: образец структуры Централизованной демократии. Той, когда получают в обратку из центра совсем не то, за что голосовали в 'первичках' на местах.
— Я же говорю, — раньше они были честнее: в девятнадцатом веке. Американская Демократия Выборщиков — выборных представителей — ближе к классической демократии, когда малосостоятельные, но здоровые и способные к деятельности люди выдвигают из своей среды наиболее адекватного их среде, но состоятельного представителя, либо просят о такой чести обеспеченного и уважаемого человека вне их круга.
— И это, — развитие клиентских отношений древнего Рима. — поддакнул Егор, и продолжил, развивая, — А у нас 'Суверенная Демократия'! 'Демократия' небогатой страны. 'Демократия' назначенцев от выдвиженцев. Где полно проныр: и Молчалиных, и Хлестаковых. Выдвигаются во власть индивиды, удовлетворяющие своей 'гладкостью' всех — все противоборствующие кланы. Но, ох! Не знают они, какие страсти кипят в душе выдвинутого ими тихони…
— Но, но! Молодой человек, заехал ты, с аллегориями.
— Я к тому, что честней надо быть. Откровенней… — с пылу оробел Егор.
— Извини, но не тебе, Егорушка, судить о чести в наших горных местах. Между чем выбирать, здесь принято так ставить, что выбирать приходится между предательством и предательством. А иначе и предложения не сделают какой-либо пост занять, чем-либо поруководить.
Решайся и замарайся. Вот так. А иначе — сталинизм.
— Да, на верху один, и на него все грехи. Ему, Отцу Народов, пофиг. И от него же все 'блага', которыми как дубиной — на! Получи! Иисус Христос прямо! Только не с крестом, а с двумя мечами — настоящий самурай! — Егор явно опять запьянел, не еще того не понял.
— Вот вы, журналисты, зря усмехаетесь — 'Суверенная Демократия'! Думаете о нас, мол, сочинители криворукие, ораторы косноязыкие. А подумай, что слово 'Демократия', как не переводи, у каждого народа оно будет значить свое! Не веришь? Думаешь трибализм в Африке, клановость в Азии, военные перевороты в Латинской Америке — это рудименты? Нет! Это цветы семян демократии на суверенных почвах!
Кажется все просто: 'демо-крат-ия' — ' народ', 'кратный', да, а почему: 'народ-власть-ие'? И что такое народ? А что такое власть?
— Хм… ну, вы об этом, кажется уже говорили. 'Народ', 'Элита'. 'Общество', 'Потустороннее Общество'… Кстати, 'Выборность' проще понять и перевести…
А разгадка, наверно, где-то в связке языка, психики и ланшафта. Где-то там, посередине. А не просто в тонкостях языка — взял да выучил!
Да! Вот, например: Пол Пота — ученик Ж.П.Сартра! Кроме кхмерского, знал французский, английский, вьетнамский, китайский языки. Что он сделал со своей Родиной? И это что, его путь к образцу — путь к Франции? К блистательной и сытой?
— Вот! Ты, Егор, сам подошел к тому, что я хотел сказать. Что основным отличием меж людей, между народами?
— Кругозор! Обзор с башни горожанина и взор из окоема степняка!
— А точнее: Мировосприятие.
МИРОВОСПРИЯТИЕ — вот ключевое слово к понятию разности людей. То, что не изменишь, а только усложнишь. Разовьешь, но не переменишь, — образованием, достатком ли… новыми райскими видами из окна, современными прибамбасами всякими, невиданной технологией… То, что как-то переплетено, связанно и с генетикой, и с природой родной. С самим составом воздуха, с первыми звуками от рождения. С запахами, с движениями, с красками. Всё это неизбывное и не вытравляемое — уникальное! Невыразимое в словах, а значит и не переводимое со слов!
Мир сможет стать по-настоящему — по-западному — 'демократическим', только когда все дети Земли будут рождаться, с первым вздохом хлебая бензиновую гарь, первым глотком потребляя кока-колу, а первым взглядом постеры из 'Пентхауса'. Я утрирую, но это так.
Пока мусорная эрзац-культура не покроет мировые задворки, с много миллиардным бомжатством, забывшим родство — не видать победы 'демократии'.
Егор был пьян. Егор был под гипнозом разошедшегося в витийствах деда.
— Не получится приравнять нас, Элиту России, к среднему американцу с ноутбуком в рюкзачке бегающему по Манхэттену. А это, ни много, — ни мало, ихние условия вступления в глобализованный
