ни на есть обычные отношения, соответствующие общепринятым нормам. Чего ж тогда огород городить? Пускай считает, что победила. А я лучше воспользуюсь бонусами от «ее победы».
— Эх, чего только не сделаешь ради твоего счастья, любимая! — я сбросил обувь и стянул через голову футболку.
— Ответь, пожалуйста, четко и однозначно, — несколько язвительно потребовала Карина, сердито сведя брови, — чтобы в будущем снова не возникло разночтений.
— Да, я принимаю твое условие. Никаких измен ни с моей, ни с твоей стороны до тех пор, пока не разбежимся. Правильно? — я избавился от брюк и наконец-то нырнул в постель.
— Правильно, — подтвердила Кара и сдавленно охнула, когда я опрокинул ее на подушку.
Пару минут нам было не до разговоров, но при попытке перейти к более активным действиям и избавить ее от лишнего белья, Карина ощутимо напряглась и попыталась отвести мои руки в сторону. Сладкая моя, ну что опять стряслось? Оторвавшись от ее рта, я вскинул бровь в немом вопросе.
— Возвращайся лучше к себе в каюту.
— Киса, не будь садисткой, — шепнул я и сосредоточил внимание на розовеньком ушке. Девушка непроизвольно вздрогнула и на пару секунд умолкла, тихонько мурлыкая. Но, к сожалению, быстро опомнилась.
— Тебе все равно ничего не светит! — буквально пропела она, провокационно провела ноготками в области паха и самым наглым образом повернулась ко мне спиной. — У меня критические дни, так что собирай манатки и вали обратно.
— М-да? — я на секунду приподнял голову, переваривая новую информацию, и снова вернулся к ушку. — Ну и ладно. А может…
— Нет.
— Как скажешь, — я покрепче обнял неподатливое тело, прижав к себе, и прижался губами к плечику. Интересно, какого поведения она от меня ждет? Что я встану и уйду к себе? Если так, то должен ее разочаровать. — Тебе ничего не нужно?
— Например?
— Ну, там… Чаю ромашкового? Таблеток? Живот помассировать?
— Смотрю, ты разбираешься…
— Киса, я взрослый мальчик, — насмешливо фыркнул я, проведя носом по ее шейке.
— Прекрати меня так называть! — вдруг взвилась Карина и, закопошившись, повернулась лицом ко мне и ткнула в грудь острым ногтем. — Я тебе не киса!
Чем дальше, тем интересней!
— Почему? Сейчас, например, один в один шипение разъяренной кошки, завидевшей собаку. Только хвоста, дергающегося из стороны в сторону, не хватает.
— Знаешь что, дорогой?! Я могу понять, когда ты не в состоянии упомнить имена всех своих… — она замолчала, подбирая слова, — подружек. Но уж мое-то как-нибудь потрудись…
— Ага, кажется, понял… К тебе нельзя так обращаться, потому что я, как ты считаешь, так называл других. Да?
— Да, — запальчиво ответила Кара. — А что? Скажешь, неправда?
Я просто молча пожал плечами. Дурацкая тема! Единственное, что могу с уверенностью сказать, что к Бэтси слово «киса» не подходило никаким боком. А остальных… Разве я помню? Это ж когда было-то…
Да и какая разница, вообще!
— Ладно, — я тяжело вздохнул, признавая свое поражение. — Согласен, ты достойна большего. Будешь крокодильчиком!
— Почему это крокодильчиком? — опешила женушка.
— Кусючая сильно! Кроме того, так я точно никого не называл. Все! Спать! А не хочешь в мою комнату перебраться? Тут чего-то кровать узковата.
— Терпи, сам приперся… — зловредно хмыкнула Кара.
Я только вздохнул и придвинул ее ближе к стене.
Часы затрезвонили в три ночи. Испугавшись громкого настойчивого звука, Карина дернулась, чуть не сбросив меня с постели.
— Что случилось? — севшим спросонок голосом прохрипела она и подслеповато заморгала, когда я включил освещение.
— Сигнализация в рубке сработала, — коротко ответил я, выключив звук на часах и спешно натягивая брюки.
— Сейф? Нас грабят? — она, не раздумывая, рванула к двери.
— Куда?! — я поймал Кару за запястье. — Жить надоело?
— Но там…
— Тш-ш-ш… Успокойся, сейф еще закрыт, сработали датчики движения. Накинь халат и выведи на панель трансляцию с камер, — приказал я.
Я надел футболку, достал из тумбочки принесенный вчера пистолет и поднял взгляд на экран. В тусклом свете от приборной доски сгорбленная темная фигура копошилась в углу командной рубки. Как раз там, где стоит сейф. Коридор, кухня и кают-компания оставались пусты.
— Он один, — заметил я и нагнулся, обуваясь.
— А ты не выглядишь удивленным… — с нехорошими нотками в голосе произнесла Карина и выжидающе изогнула бровь.
— Просто у меня есть кое-какие догадки.
— Поделиться не желаешь?
— Всенепременно, только грабителя позволь поймать сначала, — я обогнул застывшую фигурку и вышел в коридор. Кара сразу же рванула следом. — Держись позади.
— А теперь аккуратно опусти «химеру» на пол, — я навел пистолет на одетую в черное фигуру и щелкнул выключателем. Он застыл недвижимо, держа в руках контейнер. Высокий, черная ветровка, темно-серые штаны с множеством карманов, черная шапка в облипку. Не жарковато вырядился? — Без глупостей. Я не промахнусь.
Он осторожно поставил ношу обратно в сейф и развернулся к нам, высокомерно улыбаясь.
— Когда догадался?
— Подозревал давно… Убедился, когда увидел журнал.
— Выходит, все-таки понял ее записи, — он на секунду прикрыл глаза.
— Не всё, но достаточно.
— Зак? — удивленно сорвалось с губ Кары, застывшей позади меня с зажатой в руке сковородой. — Но… но почему? Я же по-честному делить собиралась…
— «По-честному», — маргунец истерично расхохотался. — Нет твоего «честного» и никогда не было. Ты считала, что сорвала джек-пот? На один курс лечения нужно ровно 12 ампул, а у тебя всего 24. Но это еще не все! — он начал медленно приближаться к Карине, сверля ее ненавидящим взглядом. — Ты не сможешь их продать ни по одной, ни скопом, просто потому, что они бес-по-лез-ны.
— Зак, стой на месте, — окрикнул я.
— Ври больше, вор-неудачник. Зачем же тогда Стас их украл, если они никому не нужны? — скептически спросила нормалка.
— Почему же не нужны? — он еще на шаг приблизился к девушке.
— Зак, отойди назад! Сейчас же! — оружия у мальчишки я не заметил, но, судя по взгляду, он сейчас способен накинуться и с голыми руками. — Сядь в кресло. Ну?!
Он все с той же застывшей кривой ухмылкой попятился назад и плюхнулся на стул. И вдруг поник, словно из него вынули какой-то стержень. Я опустил пистолет.
— Не хочешь рассказать?
— Что именно? — его голос прозвучал холодно и безнадежно.
— Всё. И с самого начала, — жестко произнес я.
— Любопытство мучает? Ну что же! — он вскочил с места, заставив меня напрячься, и по-шутовски
