— Чего вы хотите? — Трудно было представить себе более недружелюбный тон. Макс даже не предложил ей сесть. Значит ли это, что ему даже видеть ее неприятно? Или причина в другом — он здесь кого-то прячет?
— Простите, я… — Она покачала головой. — Это может и подождать.
Он схватил ее за руку и втащил в комнату. Постель была не только пуста, но и неразобрана. Выходит, ему тоже не спалось? А может, он решал трудную проблему — продолжать ли ему старую связь с Фрэнсин или нет?
— Черт побери, что это вам взбрело в голову? — насмешливо поинтересовался он, заметив, как она шарит вокруг взглядом. — Неужели вы подумали, что у меня в постели лежит другая женщина? Какой же дрянью вы меня считаете!
— Нет, Макс, я… — Но ведь именно эта мысль мелькнула у нее еще на пороге. — Мне хотелось поглядеть, как…
— Вы явились шпионить и выяснять, что я делаю? И если бы обнаружили у меня любовницу, то сразу позвонили бы своему редактору и сообщили ему пикантные подробности о моем неуемном сексуальном аппетите? О том, как мое необузданное либидо заставляет меня каждую ночь соблазнять разных женщин?
Салли робко взглянула ему в глаза и увидела в них лишь презрение и отчужденность.
— Прекратите, прошу вас. Выслушайте меня.
Он умолк, еще глубже засунув руки в карманы своего темного широкого халата. Салли обратила внимание, что он небрит и в полутьме выглядит весьма таинственно. Можно сказать, от всего его облика исходила смутная, но пугающая угроза.
Она приблизилась и коснулась пальцами колючих щек, очертив складки, сбегающие ото рта к подбородку, и разгладив морщинку на переносице. Все это он позволял ей делать прошлой ночью, тогда в его глазах играли искорки смеха, а потом он бросил ее на постель, заломив руки за голову, и жадным поцелуем впился в губы.
— Когда мы вернемся, — проговорила она наконец, расценив его молчание как знак согласия, — я сумею доказать вам, что написала Дереку Уинтертону и попросила поставить точку в этой истории. Но не только это. Я дала ему знать, что больше он не получит от меня ни одной строчки. Макс, — воскликнула она, заметив, что он по-прежнему скептически смотрит на нее, — я клянусь честью, что это правда!
— Итак, ты уверяешь, — (Неужели он все же смягчился?), — что по возвращении сможешь представить доказательства?
— Да, клянусь тебе, Макс.
Лоб его немного разгладился, он взял ее за подбородок.
— Хорошо, согласен. Я готов к перемирию, но до того момента, как ты положишь мне на стол доказательства, у меня сохранится недоверие. А пока мы скрепим наше перемирие. — Подойдя к ящику, он достал кольцо и осторожно надел Салли на палец. — Вот так. — А потом обнял ее. — Почему ты решила, — все еще сердито пробормотал он, — что я не могу?..
Его губы безмолвно и мучительно зашевелились, а затем встретились с ее губами, и все ее существо взорвалось от яростного желания вновь испытать на себе исступление мужской страсти, а после обессиленно расслабиться. Но нет, сейчас об этом нечего и мечтать, разве только после того, как она вновь завоюет его доверие. Макс негромко засмеялся и крепко прижал ее к себе, дав возможность ощутить его сухощавое, стройное тело.
— Я знаю, что с тобой происходит, — прошептал он ей на ухо. — То же творится и со мной. Но я отвечу — нет. Наверное, я буду с тобой излишне суров, а может, и жесток, если ночь любви повторится.
Салли покраснела и попыталась высвободиться. Ее смутило, что она невольно выдала свои чувства.
Макс слегка придержал ее, наслаждаясь смятением Салли, потом вновь обнял и расстегнул воротник ее ночной рубашки. Обнажив вздымающуюся грудь, он нежно и взволнованно поцеловал соски, затем опять припал губами к ее рту — этот поцелуй был долгим и страстным. Его оголенная грудь соприкоснулась с волнующими изгибами ее тела.
— А теперь иди спать, Сара, — грубовато проговорил он, отпустив ее. — Сегодня ночью с тебя хватит собственной постели.
Его голос прозвучал решительно, но в глазах горел странный и манящий огонь.
Утром Салли встретила Мэри у лестницы, и девочка кинулась к ней с радостным криком.
— Возьмите меня в бассейн, — попросила она, схватив Салли за руку. — Дедушка сказал, что мне нельзя купаться одной.
— Привет, Мэри. — Салли пригнулась к девочке. — Мне нравится твой большой бант. Он так идет к этому голубому платьицу!
— Хорошенько подумай об этом, Фрэнсин, — донесся голос Макса из-за двери гостиной. — Ты должна принять решение. Не надо делать этого хотя бы ради Мэри. Мы оба знаем, что это нелегко, но попробуй преодолеть трудности. Одну за другой.
Салли разогнулась и застыла, затаив дыхание. Внезапно ее пронзила острая, нестерпимая боль. Слово «это» могло означать лишь одно — он убеждал Фрэнсин сделать жизненно важный шаг и вернуться к нему.
Так вот какова глубокая, неизбывная мука, вот какова полная отверженность! — стиснув зубы, подумала Салли. Все в их помолвке было фальшью от начала и до конца, но в пугающих ее сейчас своей безысходностью чувствах нет ни грана фальши. Макс хочет, чтобы Фрэнсин вернулась в его жизнь, это совершенно ясно. И, конечно, прошлой ночью он вовсе не желал ее, Сару Дирлав, потому что она не та женщина. Почему она была так глупа и не сумела скрыть свою любовь к нему?
— Салли? — Мэри нахмурилась и заметно встревожилась, наблюдая за ней. — Возьмите меня с собой погулять, ну пожалуйста.
— Я не знаю… — медленно проговорила Фрэн-син. — Мне надо многое обдумать. А для этого требуется время, Макс.
Их голоса стихли, и Мэри потянула Салли за руку. Салли понимала, что не должна слушать разговор за дверью, но что-то в ней подавило ее волю и вынудило остаться.
— Итак, — усталым голосом подвел итоги Макс, — я возьму с собой Мэри.
Да, решила Салли, когда Макс и Фрэнсин вновь заговорили тише, Мэри станет связующим звеном, страховым полисом, подтверждающим, что ее мать действительно последует за Максом и присоединится к нему и их дочери.
— Ну как, — суетливо поспешила им навстречу тетя Делия, — вы уже нашли себе провожатого, юная леди, пока мы с дедушкой завтракали? — Она с беспокойством поглядела на дверь гостиной, но тут же улыбнулась. — Вы хорошо спали, Салли?
— Я — хорошо, — опередила ее Мэри, избавив от нелегкого ответа. Уйдя от Макса, Салли так и не смогла уснуть.
Дверь гостиной открылась, и Мэри восторженно воскликнула:
— Макс! Возьми меня в бассейн! Салли сейчас занята разговором.
Макс улыбнулся возбужденной девочке, а потом перевел взгляд на свою тетку.
— Ты пойдешь с дедушкой, дорогая, — сказала тетя Делия, завидев приближавшегося деда. Тот подал малышке руку, и она охотно отправилась с ним, на ходу о чем-то весело щебеча.
— Салли, я хотел бы с вами поговорить. — Макс снова перешел на «вы» и держался так серьезно, что она просто не могла отказать, да он и не сомневался в этом.
Он провел ее через гостиную в детскую, где повсюду валялись игрушки. Даже два кресла, одно из них, судя по размерам, явно детское, были завалены ими.
— Я сейчас освобожу вот это, — сказал Макс, но Салли уже взяла с детского кресла плюшевого медвежонка, отряхнула его и села, держа игрушку на коленях.
Макс на секунду улыбнулся, словно позабыв о деле, ради которого ее позвал, и она тоже ответила ему улыбкой.
— Наверное, для вас это привычная обстановка, — заметил он. — Вы ведь учительница.
