— Разве вы не можете это сделать сами? — спросил я. — Вы не можете сами с ним встретиться?
— Еще нет, — сказал Учитель Учителя. — Во Вселенной каждый должен идти по своему Пути. Не всегда эти Пути пересекаются.
— У вас тоже был Учитель? — спросил я.
— Конечно! Это аксиома, мальчик. Жизнь и знание передаются. Как курица и яйцо. Семя и растение… Это понятно для твоего ума?
— Понятно, — сказал я, хоть и обиделся немного. Последняя фраза напомнила мне Бородача.
— Не позволяй обидам проникать в твой ум, — заметил Учитель Учителя. — Высокое укрепляет, низкое разрушает. Прости. Я не должен тебя учить. Ты не мой ученик.
— А вы когда-нибудь встречались со своим Учителем, после того… как…? — спросил я.
— Да, — ответил Учитель Учителя. — Однажды мне было даровано это благо. Когда-нибудь я передам моему ученику этот дар. — и еще он сказал. — Ищи, мальчик… В этом ученик не должен знать усталости.
И исчез. Я стоял возле шершавой облупленной стены. Один.
Потом я долго не мог заснуть, а когда заснул, утром долго не мог проснуться. Бородач несколько раз приходил меня будить. Давно приехал Очкарик, мне не достался мой рис, а я все спал и спал, не мог даже открыть глаза. Наконец, пришел Бородач и, так как кричать там было нельзя, просто зашипел, как змея, что ученики давно уже меня ждут и если я немедленно не встану и к ним не выйду, он потащит меня за шиворот. Только тогда я встал и пошел за ним.
Ученики действительно ждали меня на каменных ступенях. С ними был и Очкарик, а внизу, у подножия лестницы, я заметил фигурку в белом, я сразу узнал в ней дочку Очкарика. Понятно, она не могла находиться среди учеников, она просто ждала отца.
Меня посадили в центре, ученики расположились вокруг и Бородач сказал, чтобы я рассказал все с самого начала, как купил книгу Учителя, как первый раз оказался под потолком своей комнаты, короче, все, только рассказывать надо помедленнее. Я стал рассказывать, а Бородач и Очкарик, перебивая друг друга и опять ссорясь, стали переводить. Ученики слушали безмолвно и на их лицах ну ничего не отражалось. Их лица были как будто из темного дерева. Вдруг один из учеников приподнял руку, так — чуть-чуть. Бородач и Очкарик тут же притихли, а этот ученик — я понял, что он там главный, тихо сказал, что они могут не переводить, ученики понимают. Я продолжил свой рассказ, и хоть лица учеников по-прежнему оставались деревянными, чувствовал, что они действительно меня понимают.
Я закончил. Бородач хотел что-то сказать, но опять Главный ученик остановил его чуть заметным движением руки. И наступило молчание. Никто не двигался. Так прошло много времени, не знаю, может даже час. У меня все тело затекло. Бородач сидел ко мне ближе всех, я слышал, как он тяжело дышит и, наверное, с трудом сдерживает себя. Наконец, Главный ученик что-то сказал, а Очкарик мне перевел, что да, ученики верят, что все было так, как говорит этот мальчик, то есть, — я. Они знают, что такое подобные «путешествия». Они сами в них бывают. Но в то, что он, то есть, я, встретил Учителя, они сомневаются. Они провели в медитациях много лет и такое им не по силам, а тут мальчик, ребенок. Им нужны доказательства.
— Какие доказательства? — спросил я.
— Какие-какие… — проворчал Бородач. — Смотайся-ка к Учителю, пусть подскажет!
— Сейчас?
— А когда же?
— Вы показывали им семечко?
— Им нужно, чтобы все происходило на их глазах. Неужели непонятно? Так что, давай, тужься! — Бородач как всегда был груб.
Я сидел на мшистых каменных ступенях, ученики теснее расположились вокруг меня… Я закрыл глаза и стал представлять себе вход в кафе-мороженое в моем далеком-предалеком голубом городе. Я делал это долго, очень старался, прямо, как сказал Бородач — тужился. Но ничего не выходило. Я открывал глаза — вокруг меня по-прежнему сидели ученики и пристально на меня смотрели, я закрывал глаза и опять тужился изо всех сил, а потом открывал — и опять видел вокруг лица учеников. Мне кажется уже день прошел, целая вечность. Я испугался, что у меня ничего не получается и не получится, — даже руки задрожали. И тут Главный ученик, который сидел рядом со мной, тихо «сказал»:
— Не бойся… Мы тебе поможем.
И не прошло секунды, как какая-то невероятная сила прямо вытолкнула меня из меня, и я чуть лбом не прошиб знакомую дверь. Я вошел в кафе и осмотрелся — Учителя там не было. Тогда я быстро переместился к библиотеке и по эскалатору поднялся на верхний этаж. Учителя я нашел там же, что и в первый раз. Он опять был в наушниках.
Только сидел в другом кресле, типа кресла-качалки и смотрел вверх. И только тут я заметил, что крыша здесь была вовсе не крыша, и потолок вовсе не потолок. Просто и крыша, и потолок поднимались вверх такой воронкой, сужаясь к центру. Со стороны крыша библиотеки напоминала стрелу, но самую верхушку не было видно, она уходила куда-то слишком далеко, на неизмеряемую высоту. Итак, я подошел к Учителю и сказал:
— Ученикам нужны доказательства.
— В том, что ты их обскакал? — Учитель на меня даже не посмотрел. — Это проблема. Это вопрос веры. Ведь я не могу ничего тебе передать. А на земле, к сожалению, стремясь к духу, верят только материи. Они поверили, что мальчишка явился к ним зачем-то за тридевять земель? Они поверили, что этот мальчишка способен на то же, что они, посвятившие этому жизнь. И не верят в последнее?
— Они просят доказательства, — повторил я.
Учитель замолчал. Потом заметил:
— Я не могу ничего передать на Землю… Во вселенной каждый ходит своим Путем.
— Это же сказал ваш Учитель, — сказал я.
— Откуда ты знаешь, что говорил мой Учитель?
— Я видел его в ашраме.
— Моего учителя? Ты видел моего учителя?
Если Учитель мог взволноваться, то он взволновался. Он даже вскочил, сбросил на ушники, и сделал круг по залу, потом подскочил и подвис — метра на полтора-два вверх, спустился, а потом опять подскочил и подвис, а в ушах у меня забила переданная мне мысль:
— Великий! Великий!
Потом Учитель как-то успокоился, вернулся на свое место и опять надел наушники.
— Что он мне передал?
— Лучшие пожелания.
— Что еще?
— Еще я спросил — встречался ли он со своим учителем?
— Это интимный вопрос и поэтому бестактный. — Учитель опять заволновался, стянул наушники, потом опять надел, заволновался, но все-таки остался на месте.
— Он сказал, что встречался и когда-нибудь передаст вам этот дар.
Долгое время я не чувствовал ничего. Учитель погрузился в глубокое молчание. Потом сказал:
— Спасибо тебе, мой лучший ученик. Теперь возвращайся. Я передам им доказательство.
Я попробовал представить себе ступени перед ашрамом, но не мог. Я старался изо всех сил, но все еще находился рядом с Учителем.
И Учитель, как еще недавно его ученики, сжалился надо мной.
— Ладно, ты немного переутомился. Я помогу.
И я чуть ли не кубарем покатился по ступеням ашрама. Чья-то сильная рука подхватила меня и вернула на место. Это был Бородач.
— Учитель сказал, что доказательство будет, — сказал я.
Ученики по-прежнему не шевелились и я понял, что они ждут.
— Открой ладонь, — «прошептал» Главный ученик.
Я открыл ладонь.
— Не закрывай… — опять «прошептал» Главный ученик.
