и наказанием? Воистину, он — мученик, ибо мучился он возвышающим его страданием, чтобы и нам осветить дорогу на наших мрачных путях жизни. Мученик он, тысячу раз мученик, ибо душу свою разрывал и полагал, защищая Христа как самую высшую ценность во всех мирах. Из-за этого он был презираем, его высмеивали. Настоящий мученик он, ибо как своей собственной мукой мучился он и преступлением преступника, и отчаянием отчаявшегося, и страданием страждущего, и безверием безбожника. Более того, он мучился страданиями детей как никто до и после него. И это все — одного ради: научить нас через страдания становиться лучше, стать настоящими людьми.
Достоевский — апостол, ибо он — всечеловек. В новейшее время никто так, как он, не свидетельствовал о Богочеловеке Христе. В течение веков не было человека, который с такой силой исповедовал, что Богочеловек есть все и вся для человека во всех мирах. Трагедия человека окончательна и безнадежна, если его не возродит и не преобразит Богочеловек. Достоевский — апостол в своей безграничной вере во Христа, в своем евангельском сострадании к людям, в своей всечеловечской любви ко всей твари Божьей. Разве не апостол тот, кто, ведомый Божественным вдохновением, опаленный Божественным пламенем, просвещенный Божественным светом, вдохновлял, опалял и просвещал людские сердца Христовым светом? Да, да, без сомнения, он — апостол, ибо все ценности неба и земли он сводил ко Христу и изводил из Христа. Притом настолько, что предпочитал Христа истине, если бы ему даже с математической точностью доказали, что истина вне Христа! Он — апостол, ибо как-то незаметно, чудотворным образом вселяет чудесного Христа в наши души, делает Его современным нам, близким, родным. И мы в блаженной радости сердца нашего, в умилении и восторге плачем подле Него, радуемся, что Он вспомнил о нас, что пришел к нам, что прикоснулся к сердцам нашим, что Он здесь, среди нас, благой и кроткий, милостивый и сострадающий. Он — тихий и нежный, и в то же время бесконечно возвышенный и возвышающий нас Иисус…
Достоевский — поэт, ибо он всечеловек. Трагедию человеческого существа он воспел как никто другой. Ад Данте — это почти что рай в сравнении с преисподней, которую обнаружил в человеческой душе Достоевский и описал ее. И тут, на недосягаемых высотах людской трагедии, боли, возвышающих человека, сродни ему только Иов и Соломон. Не поэт ли тот, кто по своей человеческой отзывчивости так потрясающе сильно прочувствовал и воспел драму людских миров? Ощутил и воспел сильнее самого Шекспира; более сильно и более надрывно. Без сомнения, Достоевский — поэт, притом всечеловеческий поэт, ибо никто в нашем человеческом мире так проникновенно не рассказал о страдании человека, о его тоске, о его отчаянии и о его радости, вере, любви, но, прежде всего и более всего, он сказал о значимости Бога для человека и диавола для человека. Воистину он — поэт, ибо никто до него так отчетливо не распознал чудовищную и ужасающую апологию диавола и никто так не воспел гимна Богу и Богочеловеку, как он, так удивительно величаво.
Достоевский — философ, ибо он всечеловек. Самые абстрактные метафизические проблемы он свел к проблемам реальным, жизненным, приблизил их, сделал их человеческими. И он показал, что эти проблемы присущи каждому из нас, каждый из нас их так или иначе, решает, решает постоянно, каждый день. Достоевский научил нас тому, что каждый из нас философ уже в силу того, что мы — люди. Разве не философ Достоевский, когда самые тяжелые, 'проклятые проблемы' человеческого сознания он решает по-новому, как никто до него не решал? Не философ ли он, если своей мыслью сумел охватить и Божественные, и человеческие, и демонические миры, распознать их суть и смысл. Без сомнения, это даровитый философ, ибо он создал демонологию и теодицею, которым нет равных в философии рода людского. Более того, он философ пророческого духа, мученического опыта и поэтической одаренности.
Мы, люди, живем в мире двойственной реальности: физической и духовной. Что такое физическая реальность? — Материя. А что такое материя? Сегодня есть физики, которые утверждают, что материи по сути не существует, существуют только нематериальные праэлектроны и фотоны. А духовная реальность, что это? — Душа. А что такое душа? Это то, что непосредственно вложено в наше естество, то, что не поддается определению ни по сути, ни по форме. Но тогда, рассматривая материю и душу как непосредственные реальности, не принимаем ли мы привидения за реальность? Как бы нам ни хотелось свидетельствовать о реальности материи и духа, наша человеческая мысль и наши человеческие ощущения говорят об одном, только об одном: и материя, и дух сотканы из чего-то, что напоминает тень и сон. И все то, что мы называем вещами, происходит из той же материи, что и сон: все есть тень, все есть сон. И этот наш земной мир в своей реальности похож на сон, который нам снится. И мы, люди, часть этого космического сна, движемся в этом мире, как тени между тенями, как привидения среди привидений, как призраки среди призраков.
Но человеческая мысль, чья природа более фантастична, нежели сама природа сна, без устали вопрошает: что делает материю и душу реальностью? И материю, и душу делает реальностью только всемогущий Творец всех реальностей — Бог Логос. Это — евангельский ответ человеческой мысли, это единственный ответ, несущий благую весть человеку. Все, что существует, реально настолько, насколько в нем присутствует логосная сила. Реальность по сути есть не что иное, как логосность. Ибо то, что делает природу природой и человека человеком, душу душой и материю материей, небо небом и землю землей, жизнь жизнью и естество естеством — это логосность.
'Слово стало плотию' [603], - эти три слова содержат в себе целокупное евангелие Божественного и человеческого реализма. Только с воплощением Бога Логоса люди познали настоящую, непреходящую, вечную реальность. До воплощения люди действительно были привидениями. После воплощения во всем людском начинает присутствовать Божественная реальность. И каждый человек настолько реален, насколько воссоединил себя с воплощенным Богом Логосом. А это значит: насколько укоренился в Теле Богочеловека Христа, которое есть Церковь. Церковь как Тело Бога Логоса, по сути, единственно настоящая и непреходящая реальность в этом преходящем мире.
С пророческим вдохновением и с апостольским прозрением Достоевский ощутил всю бесконечную важность воплотившегося Бога Логоса для нашего земного мира. Это насущная и самая главная реальность и основа всякой существующей реальности. Достоевский говорит, что условие — sine quo non — существования всего мира содержится в этих словах: 'Слово бысть тело'. Все ценности неба и земли Достоевский находит в воплощенном Логосе, а потому и говорит: все заключается в том, что Логос воистину стал телом. В этом — вся вера и все утешение человечества, утешение, от которого оно никогда не откажется.
Явление Бога Логоса в Личности Богочеловека Христа ясно свидетельствует, что в этом мире Бог — единственная истинная реальность, а человек реален настолько, насколько сумеет воплотить в себе Бога Логоса. Своими делами и учением Богочеловек убедительно показывает и доказывает, что в мире имеются, в сущности, две реальности: Бог и человек. А между Богом и человеком находятся все остальные реальности. Но различить эти реальности возможно только в свете наивысшей реальности — Бога. Отход от этой Реальности повергает мысль в псевдореальность, в не-реальность, во вне-бытие. Самая полная и самая страшная псевдореальность — сатана, ибо в нем самое страшное отпадение, отрыв, самая большая удаленность от Бога.
Для славянского всечеловека Достоевского Бог — самая главная и самая близкая реальность. Для его героев существует только одна мука — Бог. 'Только Бог меня мучит' — таково их общее исповедание. Если Бога нет, то тогда все — диавольский хаос, бессмыслица и глупость, тогда 'все на абсурде почиет'.
Другая реальность, самая большая после Бога — человек, его бессмертная душа, его личность. Если Бог — первая реальность, то бессмертие души человека — вторая реальность. Бессмертие души так же логично и естественно, как и существование Бога. Для славянского пророка Достоевского бессмертие души — главный источник всех вечных ценностей для человека. Более того: 'Идея о бессмертности и есть сама жизнь, живая жизнь, его завершающая формула и главный источник истины и правильного сознания для человечества'. Без бессмертия души человеческая жизнь не имела бы никакого смысла и оправдания. Только из веры в бессмертие души проистекает весь высший смысл и значимость жизни.
Славянский апостол бессмертия человеческой души не может представить человека без Бога. Человек
