По этим законам осуществилось и воплощение Бога. Только здесь мы сталкиваемся с совершенным примером Невидимого в видимом. В маленьком, но видимом теле человека скрывался невидимый Бог. Здесь вся тайна – и малого мира (микрокосма), и всецелого мира (макрокосма). Но все по тому же закону невидимого в видимом.
В появлении воплощенного Бога нет ничего неестественного и «незаконного» ничего нелогичного и ненормального и даже ничего удивительного. Ибо в этом мире все видимое есть сокровищница невидимого. Воплотившись, Господь Христос невидимого Бога сделал в определенной мере видимым. Неописанного в некоторой степени описал плотью. И так осветил всю тайну всех миров: невидимое есть душа всего видимого, из всех бесчисленных видимых созданий исходят бесчисленные невидимости, а над всеми и во всех – Он, Единый, Невидимый, Господь и Бог миров, Трисветлый и Триединый. А совершеннейшее видимое явление невидимого Бога – воплощенное Слово Божие, Господь наш Иисус Христос,
Богочеловек Христос, и Им, по Нему и через Него – христиане. Очевидно, христиане суть тем христиане, что Христом ощущают тайну жизни и мира, Христом объясняют ее. Видимое объясняют невидимым и, наоборот, невидимое объясняют видимым; человека объясняют Богом, но и Бога – человеком, то есть человеком в Богочеловеке Христе. Человек без Богочеловека – ужас, а Бог – и того больше. Вне Богочеловека человеческой мысли нигде нет покоя. Отовсюду угрожающе разверзаются пропасти и ужасные бездны. Богочеловек есть самый совершенный синтез Невидимого в видимом, Вечного и временного. Поэтому Он и самый совершенный критерий Божиего и человеческого, духовного и физического, видимого и невидимого в мире человеческом. И невидимое, и видимое в мире человеческом Он максимально наполняет смыслом, чтобы крошечная мысль человека не сошла с ума над огромной тайной мира.
Христиане суть тем Христиане, что во временном ищут вечное, в видимом – невидимое, в человеческом – Божие. Паломники вечности, они через временное шествуют вечным, через человеческое – богочеловечным. Они непрестанно ищут божественное золото в земном болоте. И находят. Для них вещи прозрачны: через видимое они видят невидимое, через временное – вечное. Во всем видимом они ищут и находят эту невидимую суть, это невидимое ядро, что таинственным нервом связывает видимое с Невидимым. В самом деле, наше призвание – идти через видимое к невидимому, искать в видимом невидимое, через видимое смотреть на невидимое, в видимом жить невидимым, ибо невидимое вечно, а видимое временно и преходяще. По слову апостола Христова,
Для нас, христиан, христоосвещенных и христопросвещенных, все в этом мире имеет смысл и ценность постольку, поскольку является средством и путем к достижению вечного, так как мы обращаемся к тому, что невидимо, мы видим невидимое. Всю свою жизнь во времени мы регламентируем только вечным, человеческое – богочеловеческим. Если в границах времени присутствует вечное, мы питаемся им, если нам его недостает, мы обретаем его по ту сторону времени, в царстве бесконечного и невидимого. Мы все видим с точки зрения вечности, то есть с точки зрения Христовой, ибо Он – вечный Бог и Господь в границах человеческого тела.
Действительно, христиане, простые или ученые, смотрят на это мир и оценивают его и все, что в нем, с точки зрения вечности. Ибо Господь Христос – Вечный, и его точка зрения и видение этого мира – это точка зрения и видение Вечного. Всякий христианин в самой вере своей имеет Христову философию жизни и мира и на все создания, все существа, все события в мире смотрит с Христовой точки зрения, а это значит, с точки зрения вечности и богочеловечности. Поэтому только в богочеловеческой вере и в богочеловеческой философии людям действительно дана возможность и сила реально взглянуть на мир с точки зрения Бога, с точки зрения вечности. В остальных философиях такой взгляд будет или абстракцией, или гипотезой, или неосуществимым желанием, но никогда очевидной и неопровержимой действительностью.
Это наша единая и единственная точка зрения, наш единый и единственный критерий, ибо Господь Иисус Своею личностью и жизнью показал нам, как вечный Бог оценивает этот мир и все, что в нем, как смотрит на людей и все, что в них, как оценивает человеческие поступки и всю историю рода человеческого. Только в свете Вечного и Богочеловечного открывается настоящая ценность всего временного. И только через вечность и богочеловечность временное обретает свой истинный смысл и свою настоящую ценность. Как луна от солнца.
Нельзя сбрасывать со счета и то, что человек приобретает способность и на себя и на окружающий мир смотреть с точки зрения Бога, оценивать Божией оценкой, мерить Божией мерою, только если благодатными подвигами евангельской веры он совоплотится Христу, станет Его
От всякого евангельского подвига в душе произрастает по единому оку, и от многих подвигов – многие очи, которыми душа смотрит и видит невидимое и богочеловеческим судом оценивает все события в себе и в мире около себя. Если человек подвизается подвигом евангельского милосердия, то в душе у него должно возникнуть око, которое пристально обращает взор на то, что Христово, и день и ночь ища то, что вечно и богочеловечно. Если он подвизается подвигом евангельской любви, евангельской молитвы, евангельского поста и остальных добродетелей, в душе его умножаются очи, которые обращены к невидимому и видят Невидимого. Так, через евангельские добродетели душа человеческая наблюдает за всем тем, что есть Божие и вечное в мире временного существования. Если в человеке нет евангельских добродетелей, душа остается слепою ко всему, что бессмертно и вечно и в этом, и в ином мире (ср. 2 Петр 1: 3-9).
Евангельские добродетели, эти евангельские очи души человеческой, видят невидимые истины Божии, рассеянные по видимым созданиям, видят невидимые истины Божии, которые в воплощенном Боге Слове, Господе нашем Иисусе Христе, стали видимыми и очевидными до крайней степени. Без евангельских добродетелей человек остается навеки слепым к истинным ценностям в этой жизни и, как слепец, на ощупь блуждает через ущелья страшных тайн этого мира, пока наконец не сорвется в какую-нибудь из них и не разобьется совсем.
Обширное земное поле засеяно семенами вечности. Небесный Сеятель показал, что этот мир создан с целью стать нивой, на которой взойдет, взрастет и созреет семя вечности (ср. Мф. 13: 18 -23; 36-43; Лк 8: 5-15). Враги человеческой вечности, зло и грех, своим тернием и бурьяном заглушают это семя и делают Божию ниву бесплодной. Если воплотившийся Бог своей богочеловеческой жизнью и учением и открыл что-либо, так это то, что люди – существа вечные; этот мир лишь их временная обитель; вечная жизнь людей начинается в этом мире и, не прекращаясь, продолжается в том (ср. Ин. 5: 24-29; 6: 47).
От нас требуется лишь взращивать и воспитывать в себе это вечное и богочеловеческое; максимально развивать в себе ощущение и осознание вечной жизни. Для того Бог Слово и стал человеком, чтобы нас, людей, научить, как обрести жизнь вечную в этом преходящем мире. Наша вера есть не что иное, как непрестанная борьба ха жизнь вечную, непрестанное мучение за жизнь вечную (1 Тим 6: 12). Кто мыслит иначе, тот не Христов.
С кем мы ведем борьбу? С врагами нашей вечности и нашего бессмертия. Кто они? Наши грехи, наши страсти, наши пороки, наши злые духи (ср. Еф. 6: 12). Всякий грех понемногу окрадывает нашу вечность и омертвляет наше бессмертие. Не надо себя обманывать, дружба с грехами – вражда с Богом, вражда с Господом Христом (ср. Рим 8:7; Иак 4:4). Кто водит дружбу с грехами, тот становится врагом Богу (ср. Иак 4: 1-4). Провозгласить свои грехи своими противниками и почувствовать их своими лютейшими врагами – это первое условие движения человека по пути, ведущему в жизнь вечную, который приближает к Богу и сдруживает с Ним (ср. Иак 2: 23; Ин 15: 14). Но здесь необходима решительность, решимость вести
